– Ты на фига наштукатурилась поутру? – спросил Эд.

– Хочу быть красивой для моего масиии… – Полина, вообще-то она всех просила называть себя Паулиной, выпятила губы и сделала чмоки-чмоки.

Раньше, когда Корнилов смотрел по телевизору скетч-шоу, в которых героинями выступали тупые телочки с полным абгрейдом, возмущался. Не бывает таких дур! Даже наполовину… Но его жена доказала обратное. Она выглядела и вела себя точно так, как карикатурные тупицы с сиськами и губами. При этом Эд знал, она не такая. Он же помнил Полину доброй и милой, естественной, открытой, искренней! Не может человек измениться кардинально. Спрятаться от мира в личине кого-то другого – да. Это Поля и делала. И если так ей было спокойнее, что ж… Эдик готов был с этим мириться. Не такая уж большая жертва с его стороны.

Снова зазвонил телефон. Эдик снял сотовый с подзарядки и сунул в карман домашних штанов, когда отправился на кухню. Все тот же незнакомый номер. Сбросив звонок, Корнилов вернулся к еде. Трапезу он мог прервать только ради нескольких людей: мамы, жены, двух ближайших своих помощников и лучшего друга, ныне проживающего на Кипре. Остальным, пусть среди них даже мэр города или начальник порта, перезванивал, закончив кушать.

– Ой, смотри, Масик! – взвизгнула Поля и ткнула акриловым ногтем в окно. Вид у нее был такой, будто она увидела во дворе чупокабру.

Эдик обернулся. По гравийной дорожке, ведущей к дому, шли двое. Коттедж находился на охраняемой территории, и Корниловы не особо пеклись о том, заперта калитка или нет. Старались закрывать на засов, но иногда забывали. Поэтому появление на участке посторонних не удивило особо. Но напрягло то, что один из мужчин был в полицейской форме.

Поля взволнованно закудахтала что-то на своем курином языке, но Эдик шикнул на жену, и она замолкла. Тут же по дому разнесся требовательный звонок. Корнилов, отставив тарелку, пошел открывать.

– Эдуард Константинович Корнилов? – обратился к хозяину дома штатский. Он казался ровесником Эдика. Умное лицо, худощавая фигура, короткая стрижка, дешевая одежда, но дорогая, удобная обувь. Оперативник убойного отдела, почему-то сразу решил Корнилов.

– Да, это я.

– Капитан Лаврушин, уголовный розыск, – представился полицейский, продемонстрировав свою ксиву. – Мы можем войти?

Эдик молча посторонился, впуская визитеров. К ним тут же подскочила Полина и стала засыпать вопросами. Лаврушин ответил только на последний: «Как вы попали на охраняемую территорию без согласования с нами?»

– Сотрудников полиции ваши чоповцы не имеют права останавливать. А согласовать я лично хотел, да ваш муж трубку не взял.

– Откуда у вас мой телефон? – спросил Эдик.

– Узнать – не проблема. Вы легальный бизнесмен, и ваши контакты пробиваются за минуту. Не возражаете, если мы присядем?

– Извольте. Чего-нибудь желаете из напитков?

– Водички бы холодной, – выпалил «форменный», утирая со лба пот.

– Полина, принеси, пожалуйста, господам полицейским воды. Но сначала мне футболку.

Жена унеслась выполнять поручения. Поскольку ей не хотелось пропустить начало разговора, то вернулась она меньше чем через минуту. Мужу сунула футболку, полицейским воду в пластиковых бутылках, не удосужившись перелить ее в стаканы.

– По какому вопросу вы ко мне, господа? – спросил Эдик, одевшись.

– Вы владелец старого дока?

– Совершенно верно.

– Два часа назад там был найден труп со следами насильственной смерти.

Полина вскрикнула.

– Это печально. Но при чем тут я? Доком я всего лишь владею, но не эксплуатирую его и не бываю там.