Тело ведьмы дернулось, заваливаясь назад. Ветер сдул Белого Пса вместе с арбалетом в руках.

Руна на лбу ведьмы бледно мигнула и исчезла, впитавшись в кожу.

ХэйСэ поймал хозяйку, не позволив упасть. На мгновение замер в исступлении.

Из окровавленного левого глаза ЛяньХуа торчал арбалетный болт.

Лис быстро прокусил свою руку и поднес ее ко рту ведьмы. Лицо демона замерло в напряжении.

- Пей, ну же, - прорычал он, надкусив руку еще в нескольких местах. Слыша слабое биение сердца, уложил ведьму на землю и надкусил вторую руку. Поднес ее к ране. Кровь зашипела и задымилась, попав на серебро.

Вдали послышались крики бегущих к ним крестоносцев. ХэйСэ оскалился. Перевел взгляд обратно на хозяйку. Слыша биение сердца, быстро обратился в лиса размером с хижину. Пастью подобрал ее с земли и рванул прочь.

7. 7. Кровь

Едва рассветное солнце лениво выглянуло из-за стволов могучих оголившихся дубов, разношерстная пятерка собрала в путь большие сумки, покинула избу Артура и направилась в Голдентон. Накануне вечером они решили, что самым безопасным вариантом будет идти пешим ходом, обходя стороной города и большие поселения. По реке Голден, естественно, было бы быстрее, но Крыс сообщил, что в тех портах, где он бывал, стоят стражники с ножами и проверяют уже не только людей, но и животину. Так что большой демон не проскочит. Переноситься через круг Артур не захотел, так как не был уверен, что полностью восстановился. А Эрму и спрашивать не стали, решив, что по пути она со своим ослом отколется от них. Поэтому единогласно было принято решение идти пешком, да по лесам и полям.

Ведьмак сказал, что у него была кобыла, только померла год назад. Но Далия ее повидать успела. Крольчиха лишь неловко улыбнулась и сказала, что не помнит ничего. Артур с грустью улыбнулся и смолк. Демоница же погрузилась в раздумья. Ночью, пока спала на кровати хозяина рядышком с сопящей Эрмой, сон увидела. Да такой натуральный, будто воспоминание какое. Большой сияющий змеиный клык до сих пор перед глазами стоял. Как он - с лошадь размером - над почерневшей мертвой землей парит, а после проваливается под нее.

Крольчиха так в думы погрузилась, что аж проголодалась не на шутку. Живот скрутило настолько, что больно стало. И, едва бледное осеннее солнце достигло зенита, не выдержала и остановилась.

- Проклятье меня одолей. Есть хочется, помираю, - проворчала она и глянула на Артура, что шел рядом.

- Мы же с утра супа поели, чаво это ты? - улыбнулась Эрма и глянула на осла, - Это вон Дымок харчей-то не видал, да терпит. Чаво не ешь-то ты?

- Так он кроме мяса сырого, крови да человечины ничего есть не может, - сказал Крыс, глянув на ведьму. Уже вовсе не удивляясь ее неведению. Скорее, это начало его забавлять.

У девахи брови пошли вразлет.

- А? Как енто так-то? Он же осел? Чаво голову дуришь? Думаешь, не знаю, чаво там ослы-то кушают, чтоль?

Крыс не удержался и хохотнул. Эрма быстро подошла к нему и встала совсем рядом. Глянула снизу вверх, щурясь.

- Погоди-ка, красивейший, выходит, ты палец-то мой сосал, чтоб бурдюк свой набить, чтоль?

Далия вылупилась на долговязого демона и мелкую деваху, что уставились друг на друга.

- А разве я не сказал тебе об этом? - Крыс вскинул брови, - Думала, мне палец твой надкушенный пососать захотелось, чтоб соблазнить?

Эрма звонко хохотнула и пошла красными пятнами. Кокетливо дернула плечами.

- Ой, проказник каков. Надурил-то голову. Я-то уж подумала, девку захотел, - махнула рукой она, сияя глазами, - Чего, думаю, дальше-то не стал. Я ведь не против была бы.