Музыка: А. Эйзлер
Ты спросишь, почему холодная капель,
Как нежная рука моей щеки коснулась?
Наверно, потому что вновь пришёл апрель,
И май спешит за ним – весна вернулась.
Открыты настежь окна и сердца,
Журчат ручьи, подобно звонкой песне.
И радости для всех пришедшей нет конца,
И с каждым вздохом мир ещё чудесней.
На клумбах парков поднялись цветы,
И шмель, жужжа, кружит у их бутонов,
Теперь всё знаменует праздник красоты,
И сумки полные у почтальонов.
И мне на склоне лет моих вдвойне
Весенний звон капели дарит счастье,
С тобой я наяву, но словно в сладком сне –
Лишь ты отводишь тучи и ненастья.
2020 г.
Лето
«Вступило время в бархатный сезон…»
Вступило время в бархатный сезон,
Заполнены отели до отказа,
И в море утопает горизонт.
И в ресторане паэлья, как зраза.
Тарелок звон, блеск никеля в руках,
И воет детвора от страха многолюдья.
Объедков горы, старики в трусах,
И жир на женщинах мужчин не тянет к блуду.
Нам «стройка века» не даёт уснуть,
И в этом обвалившемся отеле,
Мне хочется «Авророй» вдруг стрельнуть,
По этой всей галдящей карусели.
Зачем я здесь, что привело сюда? –
Вопросов кутерьма плывёт в адреналине.
И скачет он в историю, когда
Орлов рвал дверь к своей Екатерине.
Мне в голову стучал отбойный молоток,
Бесилась в гнев пила, как на лесоповале,
И падала вода по капле на висок –
Да, это было всё, поверьте, не в Цхинвале!
Какой Цхинвал! Студентов стройотряд,
Быть может «обязательства» штурмует,
А я прораб, но этому не рад,
И голова по каске не тоскует.
А мне зачем весь этот маскарад
Потёмкинских селений обветшалых?
И, Бог простит, всего я больше рад,
Увидеть вновь московские вокзалы.
Их запах бьёт до тошноты в лицо,
В них детства крик и боль эвакуаций.
И руки мамы держат письмецо,
И в нём моя ладонь – предвестник перлюстраций.
Моя ладонь – она найдёт отца
В Саратове, где строят самолёты.
И просьба в ней счастливого конца
Ужастику с высокой смерти квоты.
Уймитесь все! И грохот кирпича
Пусть не мешает снам в моей постели!
Ведь я в Испании! Здесь можно сгоряча
Найти себе Кармен всего на две недели.
Всё включено, от танковых колонн,
Их лязга гусениц по улицам Берлина
До кладки кирпича в колесницу времён –
В ней детская ладонь ещё до карантина.
Лето 2020 г.
Осень
«Забылась нам давно весенняя капель…»
Музыка: Г. Михайлов
Забылась нам давно весенняя капель,
И падает листва, как женщина в постель,
Шальная от любви и вся полна жеманства –
Осенняя пора, багровые пространства.
Твой кожи смуглый цвет – последний солнца дар,
Ещё какой-то миг – и полыхнёт пожар.
Отброшено белье, и губы ищут смело
В осенней тишине распластанное тело.
Залитый солнцем пляж мелькнул в твоих глазах,
И боль ушедших встреч, упрятанных в слезах,
И подозрений стон, как выстрел пистолета,
Ищу и не найду в твоих глазах ответа.
А в воздухе висит лесных пожаров гарь.
Теряет толщину настольный календарь,
И боль утрат уже мы чувствуем острее.
Осенняя пора, и дни бегут быстрее.
«Венский журнал», № 4, 1999 г.
«Случилось так: без встречи – разошлись…»
Случилось так: без встречи – разошлись,
Хотя всё время были где-то рядом.
Взаимным взглядом словно обожглись,
Спешили прочь укрыться листопадом.
И каждый в осень убегал свою,
В свой мир листвы, пожухлой и багряной,
Чтобы забыться в собственном «раю»
И тихо увядать в той жизни странной.
И осень та давила, словно грех,
Косила ливнями, цветами вяла.
И безысходность шансов на успех
Обоим ни малейших не давала.
Судьба, не обещая перемен,
За каждый миг утраченного счастья,
Не предлагая ничего взамен,
Их обрекла на тусклое ненастье.
Январь 2000 г., Вена
«Когда начнёшь отсчитывать часы…»