Кухню заливал свет солнечного луча, что пробился сквозь серые тучи. И скользил по ярко-рыжим волосам многоликого существа.

– Их одиннадцать, Догода. Как ты справишься? – шёпотом предупредила Яся. Обеспокоенно.

– Они мелкие, – смотрел завороженно, как цвет волос, словно пламя гаснет и белоснежным пеплом ложится на плечи.

– Медведь взрослый.

– Бля, – протянул я.  Так и знал, что с медведем не повезёт. – Если близко подойдёт кто, кричи.

– Ладно, – она перестала меня хотеть и  напугалась.

Это невкусно, это неприятно. Я вдруг понял, что не хочу Яскиного испуга.  По мне пусть смеётся и лабуду несёт. Хотя про пространство не лабуда, а дичь колдовская. Это ж надо!

Люблю я всё интересное, неизведанное. Вот и получил девушку с запахом истинной, которая не хочет в носорога оборачиваться, но знает, как мир на пиксели разъезжается.

– Я тащусь от тебя, Яська! Сиди тихо, как зайчонок…

У меня глаза чуть из орбит не вывалились. Я только про зайца вспомнил, из-под копны её иссиня-черных волос  вывалились белые заячьи уши.

– Прости, – заныла перепуганная Яся стараясь спрятать уши белыми волосами.

Нет. Трахать пока нельзя, без резинки точно, вдруг заразно.

С гоготом вышел из квартиры.

****

   Ноги голые кололи осколки стекла и гнутые железки. Лапы медленно покрываются мехом цвета песка. Пятки становились, как шкура у того самого носорога, в которого Яська отказалась перекидываться. Когти клацали по ступенькам. 

 Выгнулся назад. Позвоночник вытягивался, я вырастал выше двух с лишним метров ростом. Нагибался выходя из подъезда, мой гребень на голове проезжался по потолку. Хвост вилял, потому что ещё был ощутим запах нашей самки.

Догода настроился конкретно. Вначале самцов со своей территории уберёт, потом…

Потом держать его надо.

Мех у Догоды светлый с белоснежными прядями. Плечи приятно потягивало, напрягались жгуты мышц.

Чувствовал прилив сил. Будучи человеком оценил ту лёгкость, что появлялась рядом с девушкой. Теперь зверь получал удовольствие от того, что истинная рядом, и он становился сильнее. Носом в грязь не рухнет, сражаться будет до последнего за свою самку.

С заячьими ушами, оленьими рогами.

Волчицы мы пока не видали.

Забывал о своей приблудившейся девчонке. Шёл в сторону леса навстречу бандитским мордам. Разминал плечи, навострив уши. 

 Говорили. Слышал каждое слово. Чувствовал, как колеблется воздух и появляется запах грозы. Медведь – колдун.

Я уступил место своему зверю.

Сижу, как в танке, сука! Догода - бронетранспортёр. Уже медведь не страшен.

Догода упал на все четыре конечности. Передние у него человекообразные, задние – волчьи лапы. Юбка натянулась на его бёдрах, хвост – пистолетом.

К бою готов.

 Он раскрыл свою пасть. В пасти проклёвывался второй ряд клыков сверху и уже появился снизу. Это мой волк натренировался на Диких и Демонах, что водятся в мире оборотней. Чем больше битв, тем сильнее и опытнее боец.

Догода стелился по земле, понесся вперёд беззвучно, набирал скорость. От его резких движений у оборотней впереди случилась позорная  паника, и они откровенно зассали.

 Медведь перекидывался красиво и быстро. Был мужик толстый и бородатый, моментом покрылся шерстью бурой и заревел уже зверем.

Трое волчат моментально свернули в лес и делали от меня лапы.

– Догода! – разнеслось по округе.

Приятно! Уже знают.

Олени встали за спину медведя.

Оставшиеся  двое волков маялись.  Смотрели на собратьев, на тех, кто сдрыснул вовремя.  Потом на храброго косолапого и его рогатых дружков, потом на меня.

И всё.

 Не выдержали моего вида, свалили почти сразу. Жить захотелось.