И легко сиганула. Вниз.

Прямо на битый жизнью тротуар. Только осколки стекол в рамах тоскливо звякнули.

Нет, тут не так уж и высоко. Окна первого – от самой земли торчат. Домик в землю ушел капитально — за восемьдесят-то лет бренного существования. И последнем ремонте еще до рождения моих родителей.

Но метра три-то до земли будет всё равно. И внизу — асфальт, а не стог мягкого сена.

А девчонка легко и упруго приземлилась на ноги - как кошка. Как Женщина-Кошка.

И, развернувшись на высоких каблуках, походкой от бедра направилась прямиком к теткам из опеки и участковому. Да, скакала с чердака двухэтажки она тоже на каблуках. И теперь ясно, почему смотрела на меня сверху вниз.

Девушка меня вовсе не выше. Просто...

Какой у нее разряд по прыжкам?

А у меня по коже ползет арктическая стужа. Неважно, насколько спортивна эта девчонка. Сдать меня она сейчас может очень легко. Это будет покруче любого трюка с прыжками. И даже магии.

Деревенских бабушек с травами я не боюсь. И даже гадалок на улице с их «сглазом». А вот тех, кто вправе отнять у меня мелких...

И бежать мне отсюда некуда. Подъезд один — выходит на ту же сторону. И с Асей мне так не сигануть.

Разве что окна первого этажа...

Там сыро, но Асю как-нибудь на руках...

- Кто здесь посмел оскорблять принцессу?! – гневно на всю улицу прогремела прыгучая крутышка, лихо перешагнув широчущую лужу.

Ну, ладно, на пол-улицы. Привлекая внимание всех подряд.

Аж бедные воробьи всполошились. Бродячая кошка шмыгнула в ближайшие кусты акации. И пара чернущих ворон вспорхнула на полуголые деревья, возмущенно каркая.

Ох, как дружно заверещала опека! Не хуже разгневанных птиц.

Ох, как за телефоны оперативно хватаются...

Правда, не очень ловко. Не привыкли к такому. Одна даже сумочку выронила в соседнюю лужу. Бледную такую сумку — цвета то ли горчицы, то ли жидких отходов жизнедеятельности кишечника.

Мент кинулся поднимать.

- На колени, грязные свиньи! – презрительно бросила развопившимся теткам лихая кандидатка в мои сестры.

Сейчас же они...

Верка, не тормози. Хватай детей, и валите подальше, пока можно! Тут еще пять таких «авариек», а дальше — остановка. Можно успеть...

Или просто спрятаться в другом доме.

Тетки послушно опустились на колени. Точнее, на четвереньки. Прямо в сырость.

Дружно ткнулись лицами в ближайшую лужу. И в унисон захрюкали.

Зато теперь мент отбросил чужую сумку, спешно схватился за мобилу. Сейчас же он...

- Твое дело – землю рыть, смерд, - повелительно гремит голос моей новоявленной родственницы.

В полузаросшей песочнице валялся забытый детский совок. Розовенький такой.

Им мент и взялся за работу. Рьяно так. Выкапывает там «погреб» - и явно собрался насыпать туда камешков-«картошки». Жутковато улыбаясь «от уха до уха» - готовый шестилетка, отпущенный во двор погулять.

А девчонка, не оглядываясь, зашагала назад – ко мне на чердак. Всё еще — от бедра. Красиво так. Хоть и смотреть уже некому. Разве что — из окрестных окон. Может, даже из замызганной квартиры Толи-алкаша.

Ну да: не видишь никого ты сам — еще вовсе не значит, что не видят и тебя.

Крутая девчонка посреди обычной улицы. Бесстрашная супергероиня в черной коже.

Или суперзлодейка.

От бегства меня удержало одно: мы с детьми просто не сможем удрать. Я примерно представляю ее уровень. Ромка у меня быстрый, но семилетней Асе от такого врага не сбежать точно, а я с сестренкой на руках тоже нужной скорости не разовью.

- Ну как тебе? – заговорщицки подмигнула супердевица, бегом преодолев даже не скрипнувшую лестницу. На своих точеных каблучищах сантимеров по десять.