Несмотря на то что раньше здесь было ранчо, Рамона не держала животных.

– Сначала я избавилась от лошадей, потом от коз, потом от гусей. И наконец, от кур, потому что у меня повысился холестерин, и я отказалась от яиц. Собаки у меня жили, пока не умерли от старости, – рассказала она.

В свое первое утро на ранчо «Дилижанс» Грейс встала в шесть часов. Когда она выглянула из спальни, хозяйка уже стояла на лестничной площадке. Клетчатая рубашка, джинсы и туфли без каблуков, длинные белые волосы собраны в узел на затылке, в одной руке чашка кофе – словно она ждала появления новой обитательницы ранчо. Они вдвоем спустились на кухню, где Рамона выпила кофе, а Грейс съела тост, запивая его апельсиновым соком.

– Уверена, что не хочешь яиц или мяса? – спросила старушка.

– Нет, спасибо.

– Довольно скромный завтрак, девочка… Как знаешь, конечно, но можно и передумать.

Кухня была огромной, и из нее открывался вид на горы. Белое кухонное оборудование выглядело старым. Над столом висела еще одна фотография все того же мужчины в красивой рубашке и ковбойской шляпе – только он был старше, чем на той, что Грейс видела вчера вечером, и лицо его было полнее.

– Так что собак больше нет, – продолжала рассказывать хозяйка. – Ты любишь собак?

– У меня их не было.

– А у нас – несчетное количество, и у каждой свой характер, как у людей. – Рамона встала, вытащила что-то из буфета и показала Грейс. Это была выцветшая фотография двух больших печальных дворняжек, растянувшихся на парадном крыльце дома. – Это Геркулес, хотя имя ему не подходит, а второй – Джоди, его мне оставила съемочная группа, и иногда он ел свое дерьмо, причем предсказать это было нельзя, что только осложняло дело. Когда они оба отправились в собачий рай, я решила, что мне нужно завести еще одну собаку, потому что в таком большом доме хорошо иметь какую-нибудь живность для компании. Но потом мне понравилось жить без этих забот, и теперь единственные животные, которых ты тут можешь увидеть, – это противные паразиты вроде мышей, крыс, опоссумов, бурундуков и скунсов. Я говорю это тебе для того, чтобы ты не пугалась, если наткнешься на тощего мексиканца со странными приспособлениями, который словно прячется в засаде.

– Ладно.

Рамона пристально посмотрела на девочку.

– Тост не пережарился?

На вкус этот тост был как картонка.

– Хороший, – сказала Грейс и в качестве доказательства откусила кусочек.

– Кажется, тебя нелегко испугать. Я права?

– Наверное. – Взгляд девочки переместился на мужчину в ковбойской шляпе.

– Как ты думаешь, кто это? – спросила Стейдж.

– Ваш муж?

Глаза Рамоны сверкнули. Грейс впервые обратила внимание на их цвет. Карие, почти черные.

– Умная девочка. Хотя я думаю, что это логический вывод из того, что его фотографии развешаны по всему дому, а я слишком стара для подростковой влюбленности.

Снова послышался молодой смех. Потом Рамона моргнула, а ее нижняя губа задрожала. Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами, словно хотела показать, что счастлива.

– Он был ковбоем? – спросила Грейс.

– Ему нравилось так думать. Он также воображал себя актером и снялся в нескольких малобюджетных ковбойских фильмах – то есть не слишком известных вестернах, в те времена, когда они были популярными. Ты когда-нибудь видела вестерн?

Девочка покачала головой.

– Он снялся в четырнадцати, – сказала хозяйка дома, глядя на фотографию. – Но до Гэри Купера ему было далеко, поэтому он в конечном счете взялся за ум, купил это ранчо и стал сдавать его в аренду знаменитым режиссерам, на чем мы отлично зарабатывали. Его сценический псевдоним был Стив Стейдж. Думаешь, это его настоящее имя?