Красиво… Не одеть все-таки это белье? Но с сожалением отложила в сторону и продолжала перерывать коробки, стараясь не наводить при этом капитальный раскардашь. А то потом в этом шкафу придется наводить порядок. Повертев в руках очередной комплект, признала трусики достаточно скромными для повседневной жизни. Повертев лифчик, решила его пока не одевать, выбрав с полки майку. Ткань приятно обтягивала грудь и торчащие соски. Найдя в шкафу легкий спортивный костюм белого цвета, Хикэри наконец успокоилась… Следующие минут десять от туалетного столика доносилось шипение, с которым она пыталась расчесать влажные волосы.

Наконец покончив со всеми неотложными делами, девушка двинулась дальше. За недлинным коридором обнаружилось что-то вроде зала или гостиной. Все в традиционном японском стиле. И также обезличенно. Ни фотографий, ни прочих мелочей. Глаз абсолютно ничего не цепляло, кроме… Кроме микро-ЭВМ «Сони», лежащей рядом с пакетом бумаг на низеньком столике и призывно мигающей индикаторами. Хикэри села на низенький пуфик, радуясь что не приходится сидеть совсем уж по японской классике – на коленях, и тронула «мышку». Экран послушно ожил, явив взгляду страничку с письмом. Длинное письмо изобиловало туманными намеками и размазанными по всему тексту соболезнованиями. До нее не сразу дошел смысл письма. Все было облечено в столь круглые рамки, что понимание ужаса случившегося посетило ее только во время второго прочтения.

Дорогая Хикэри… Нет слов чтобы измерить нашу скорбь…

Из дальнейшего текста стало понятным, что ей выражают соболезнования дальние родственники из-за гибели родителей, сообщают, что теперь являются официальными опекунами и что квартира в ее безраздельном владении. И предлагают обращаться если что. Увы, более никакой полезной информации она не нашла, даже более того – там вообще не было ничего, кроме операционной системы и календаря, зачем-то выведенного на рабочий стол. Следом она распотрошила пакет с документами. Ожидаемо нашелся ее паспорт, из которого выяснилось, что она и так знала. Ее зовут Хикэри Накамото и ей семнадцать с небольшим лет. Еще там оказалась папка с бумагами для перевода в новую школу. Машинально втянула ноги на пуфик и обхватив их руками, бездумным взглядом она рассматривает документы.

Потом решила продолжить поиски, хотя с трудом смогла бы ответить: что собственно она рассчитывает найти?

Ксо! Подтянула «Сони» и быстро убедилась, что выход в Интерком свободен. Попытка просмотреть свой профиль в соцсетях или проверить почту с треском провалилась. Создавалось впечатление, что ни того, ни другого просто не существовало.

У нее слезы навернулись на глаза.

«Мама, папа, старший брат и сестра… Я выживу – ради вас и вашей памяти…

Просидев над «Сони» полчаса, стала осматривать квартиру дальше. Обнаружилась довольно немалая кухня, на которую Хикэри решила вернуться позже.

Набор дипломов и грамот со спортивных соревнований и несколько кубков – по кендо, по боевому фехтованию и по стрельбе… Высокие у нее результаты… были. Ну да – это обычное дело в семьях самураев… Небольшой уютный кабинет, где нашелся открытый сейф с небольшой суммой наличности и маленькая шкатулка с кольцами и другими драгоценностями. Осторожно взяв первые понравившиеся серьги, девушка попыталась их одеть. В зеркале отразилась очаровательная особа, которая наклонилась вплотную к зеркалу и сосредоточенно вдевала серьгу в ухо, забавно прикусив нижнюю губу. В самый раз. Следующим из шкатулки выудила странноватый комплект. Пара сережек в виде шарика, почти такое же колечко для пупка и четыре шарика, прикрепленные к браслетам. Щелкнув ногтем по одному шарику, она услышала мелодичный звон. Так значит… Хикэри покраснела, представив себе обнаженную девушку с этими украшения во время стриптиза. Или секса. От этой мысли внизу живота заметно потеплело.