- Спасибо, Хелена, буду благодарна, - кивнула девушке и поспешила прочь. С чем связана столь разительная перемена в её настроении, гадала я. Или задумала пакость какую-то. Ждать добрых дел от таких двуличных особ я не привыкла и готовилась к худшему.

С этими мыслями пошла дальше, и как раз проходила мимо ворот старосты. Тут калитка отворилась и наружу вышла жена Осгода – Дорота. Склочная, вздорная тётка, под стать своему мужу. Заслышав её голос, резкий как визг бензопилы, жители деревни старались слиться с окружающим ландшафтом: Дорота цеплялась к каждому, норовя поскандалить с любым встречным. Сварливую женщину не любили, но боялись, статус жены старосты надёжно защищал её от народного гнева.

- Здравствуй, Дорота, - вежливо поздоровалась я и хотела поспешить дальше, но тётка резко меня окликнула:

- Чего у тебя там в корзине?

- Пирожки с рыбой, хочешь купить? – ну а что? Вдруг выгорит?

- Ха! Пирожки! - зашипела склочница, - вчера мужа моего облапошила, подсунула тухлую рыбёшку в обмен на целый мешок овощей! Сегодня пирожки притащила, поди с той же тухлятины!

- Так ты попробуй сначала, - миролюбиво предложила я, скандала с утра мне совсем не хотелось.

- Пошла прочь, прохиндейка! Только и шастаете тут, выискиваете как добрых людей обмануть, - завелась скандалистка, её голос, казалось, был слышен на другом конце деревни. Да, такая «реклама» мне совсем ни к чему, не ровен час, ещё кто из обоза в деревне окажется, плакала тогда моя торговля.

- Тише, Дорота, не шуми, - старалась я утихомирить склочную бабу.

- Ты ещё затыкать меня будешь?! Посмотрите на неё, люди добрые, нищета подзаборная, а всё туда же, мне – жене старосте, рот затыкает, мужа обманула, теперь и мне свои пирожки гнилые подсовывает, поди, вы туда лягушек напихали, все знают, что Петер – неудачник, ни одного доброго улова от него не дождёшься. Убирайся и уноси свои гнилушки. Прочь отсюда, голытьба!

А вот это уже слишком, гнев закипал во мне, обидно было слышать о простодушном Петере такие слова!

- Ты, Дорота, сильно не распаляйся, а то от твоих визгов точно вся еда в округе протухнет! – рявкнула я, как полковой генерал. Глаза мои зло сощурились, если она продолжит вякать, точно пару оплеух от меня получит!

От неожиданности баба вздрогнула и поперхнулась воздухом, лицо её побагровело. Я на секунду испугалась, как бы её удар не хватил ненароком, тем временем женщина мучительно хрипела, стараясь продышаться. Я не стала ждать, пока разразится фонтан её красноречия и поспешно ретировалась. Кумушки, одобрительно глядя мне вслед, откровенно смеялись над Доротой. Вот вам и враг номер два, такими темпами, Лариса Михайловна, вам скоро опасно на улице появляться будет. Всё-таки надо быть осторожней. И не поддаваться на провокации.

С этими невесёлыми мыслями вышла на окраину селения, где меня поджидала Марта.

- Эми, долго же ты собираешься. Купцы приехали ещё ночью, день отдохнут, да завтра с рассветом в Мэрсбург отправятся, времени мало, сейчас набегут селянки, не до твоих пирогов тогда будет.

- Что же, скупят все они, что ли?

- Купить, может, и не купят, а глазеть на товары полдня точно будут, поторопись, - Марта схватила меня за руку и потащила к видневшемуся неподалёку торговому каравану.

- Послушай, что со мной приключилось, - я подробно описала нашу встречу с Хеленой. Добрая тётушка, была отнюдь не глупа и чужие интриги чуяла за версту.

- Ах, это, - Марта рассмеялась, - так о том, как ты вчера Уви прогнала, разве что глухой с утра не услышал. Сменила Хеленка гнев на милость, да ты только сильно не обольщайся, у неё настроение, что погода весной.