– Ну, что же, начнём? – говорит Лебедев, показывая мне на стул. – Присаживайтесь, Анастасия, – Стас, на секунду мажет нечитаемым взглядом по Рите, прежде чем вновь вернуться ко мне, – Рита ввела меня в курс дела. Я бегло ознакомился с происходящим в отеле. Мною не остались незамеченными ваши заслуги. Честно сказать, я удивлён. В столь юном возрасте вы очень неплохо справляетесь со своими обязанностями, – подходит к столу, складывая руки на могучей груди. – Правда, есть одно «но»…

Глава 12

Настя

– Рабочий день, Анастасия, – чеканя каждое слово, произносит Стас, – начинается с восьми утра. Скажите, во сколько ВЫ появляетесь на рабочем месте?

Лебедев усаживается в кожаное кресло с высокой спинкой и откидывается на нее.

Замираю, как перепуганная лань посреди ночной дороги, словно под прицелом ослепляющих светом фар. Голосовые связки отказываются слушаться под внимательным взглядом темных глаз Стаса.

Когда Стас поднимается на ноги, я сразу же теряюсь, ощущая себя Дюймовочкой рядом с великаном.

Взяв со стола красную папку внушительных размеров, Лебедев принимается её неспешно листать. Милостиво даёт время собраться с мыслями.

Заведя рыжую прядь волос за ухо, машинально бросаю взгляд в отражение зеркального шкафа. Непроизвольно отмечаю, какой болезненной бледностью покрыты мои острые скулы. Глаза тревожно блестят из-за предстоящего разговора с хозяином отеля.

– Я бы хотел знать, Анастасия, – вновь поднимает на меня взгляд босс, – что вы сами понимаете под фразой "неоднократное нарушение дисциплины"?

Несколько бесконечно долгих секунд я подавленно молчу, прежде чем тихо ответить:

– Я понимаю, что это означает, Станислав Валерьевич.

Ладони становятся влажными. Всё намного серьёзнее, чем я думала. Меня могут уволить и не просто, а по статье.

Лебедев кивает.

– Хорошо, я слушаю.

В груди зарождается страх. Сердце словно полыхает в огне.

– Я прихожу к девяти утра, – отвечаю совершенно убитым голосом. Оглядываюсь с надеждой на Маргариту Андреевну, но она остаётся совершенно безучастной.

Она ведь знает! Знает причину. Клянусь, на её губах мелькнув, в уголках рта, прячется ехидная улыбка. Возвращаю взгляд на Стаса. Я уже почти осознаю, что всё кончено. Лебедев с треском вышвырнет меня с работы!

– Но… – заламываю пальцы, – я…

Я понимаю. Всё, что он говорит совершенно справедливо. Чувствую себя так, словно мой долго выстраиваемый мир рушится на глазах.

– Никаких "но", – перебивает жёстко Стас. – Это неприемлемо, – опираясь ладонями на полированную поверхность стола, подаётся вперёд. Продолжая сверлить меня взглядом, добавляет непреклонно: – Для всех сотрудников совершенно одинаковые условия. Что вам так мешает спать по ночам, что вы…

Нервно сглотнув, понимаю, куда клонит Лебедев. Густо краснею. Неужели Стас намекает на…

– Это не так, – голос дрожит.

Я обхватываю себя за плечи в защитном жесте и поспешно качаю головой. Смотрю на него широко раскрытыми глазами, но лицо Лебедева становится ещё более суровым. Стас смотрит на меня в упор, но я не отвожу взгляда, хоть и наворачиваются слёзы.

– Станислав Валерьевич, я понимаю, что это не оправдание, – вглядываясь с надеждой в мужественное лицо, – причина в детском саду. Он находится в районе УПИ. Я просто физически не успеваю… – переведя дыхание, облизываю внезапно пересохшие губы. – У меня всего пять минут, чтобы добраться до работы. Простите, пожалуйста, я что-нибудь… обязательно придумаю, – последние слова, звучат надломлено.

В глазах Стаса мелькает удивление, затем понимание. Да, я готова просить… умолять, если понадобится! Мне эта работа необходима, иначе я просто не выкарабкаюсь.