Если бы Машка знала, как права! Да, такие не ограничиваются одной. Им всегда подавай новые впечатления, новое «мясо» – как бы это ужасно и страшно не звучало. Уж мне ли этого не знать.

Вцепившись пальцами в мою талию, Машка шепчет:

– Баа-а, Настька, – смахиваю ее руку. Больно же! – Ты глянь, как он на тебя смотрит.

– Кто? – удивляюсь, оторопело глядя в выразительные глаза подруги, подведенные аккуратно по линии роста ресниц темным карандашом. – Николай?

– Да причем тут мой Николай? – возмущается Маша, но на всякий случай бросает на меня пристально-подозрительный взгляд. Предупреждает, чтобы я не раскатывала губу на ее Завертяева. – Станислав Валерьевич! Настя, клянусь, он тебя взглядом пожирает. Голодный какой… Как кот на сметану облизывается.

Не смотрю в его сторону. Еще этого не хватало. Я, скорее, со скалы прыгну!

– Глупости какие…

Мучительно вспыхиваю. Ощущая, как краснею до самых мочек ушей, хватаю стакан воды с ближайшего столика. Делаю небольшой глоток, но стоит осторожно посмотреть через край стакана на Стаса, как тону во взгляде карих глаз. Будто только этого и ждал. Глаза тигриные… хищные. Опасно! Будто засасывает в тягучую вязкую топь.

– А что это сразу глупости? – цыкает на меня Машка, заставляя разорвать контакт наших со Стасом взглядов. – Ты себя давно в зеркале видела?

– Маш, ну, перестань, – одёргиваю подругу, с намеком показывая взглядом на неподалеку стоящих коллег.

– Ну, а что! – гнет свою линию подруга, но тон все-таки понижает. – Волосы, лицо, фигура, попка-краликом…

Чуть не поперхнувшись водой, прижимаю ладонь к губам.

– Боже, Маш, ты где только выражение такое откопала?!

– Ты что, не человек, что ли? – закатывает серые глаза, игнорируя вопрос. – Да у тебя там, все, наверное, уже мхом порос…

– Маша! – пытаюсь угомонить взглядом разошедшуюся не на шутку подругу. Да, что она сегодня исполняет!

– Я тебе так скажу, Насть, – поджимает полные губы, – но для здоровья оно – самое то! – с намеком стреляет взглядом в сторону Стаса, прежде чем вновь начать меня донимать. – Слушай меня, но запоминай: с таким очень тяжко в отношениях. Если ты готова подчиняться, не перечить и ВСЕГДА с ним соглашаться, то вперед. Ещё особой ласки и проявления чувств не жди.

– Меня такие не интересуют, – нервно прикусываю губу. Я уже готова сквозь землю провалиться от болтовни Машки.

– А чего ты тогда так на него пялишься? – приподнимает бровь проницательная подруга.

Заметила все-таки наши переглядки…

– Я… я… – запинаюсь. – Я хотела сказать, что он не в моем вкусе. Вот и все.

Понимаю, что это нереально, но не покидает чувство, что Стас будто слышит, о чем мы сплетничаем с Машкой.

– Говорю же, монашка, – ставит на мне клеймо подруга. В ее голосе звучит то ли досада, то ли удивление. – Непонятно только, откуда у тебя взялась Ксюшка? – потирает задумчиво подбородок, в глазах блестят смешинки. – Может, она тебе вовсе не дочь, а сестренка младшая?

Так и хочется возле виска пальцем покрутить.

– Поменьше смотри бразильских сериалов, Соколова.

– Ой, можно подумать, я…

– Тихо, – обрываю Машу, – вдруг услышит кто, – ворчу, окончательно разозлившись на Соколову. – Нашла время…

– В венах не кровь, а водица. – морщиться Машка.

А я молчу. В памяти еще живо – как под Стасом таяла и задыхалась от счастья, как выгибалась навстречу этим сильным рукам, стараясь впитать в себя каждое прикосновение.

Поставив пустой стакан обратно на столик, удивлённо поворачиваюсь к тихо охнувшей подруге.

– Что такое?

– У него есть тату на шее, – благоговейно шепчет Машка, даже не подозревая, в какое русло потекли мои мысли. – Интересно что там?