Назар уберёг меня, отомстил, а я думала, что спасаю его. Хотела как лучше. Но лучше не стало.

Когда у меня уже была Маруся на руках, Александр Владимирович обмолвился, что наш договор всё ещё имеет силу, несмотря на то что Назар женился на модели нижнего белья из Латинской Америки.

Для меня эта новость стала крахом надежд.

Почти год пыталась свыкнуться с мыслью, что ничего уже не изменится. Мне надоело играть в фиктивные отношения со Стасом, надоело страдать, да и Маруся росла прелестной девочкой. Я хотела быть счастливой молодой мамой, и с нами всегда был Стас. Я постепенно заново узнавала своего фиктивного мужа и бывшего одноклассника.

Стас скрытный, молчаливый, говорит мало. По прошествии времени я просто привыкла к его присутствию в нашей жизни. Он возил нас в поликлинику, к моей маме и Ленке, покупал продукты и задаривал подарками меня и Марусю. Я подозревала, что у него были чувства ко мне, но даже спустя несколько лет, за которые мы привыкли жить как полноценная семья, со всеми вытекающими отсюда обязательствами, моё сердце оставалось глухо. Я ничего не чувствовала к мужу. Когда Маруся начала говорить и впервые назвала Стаса папой, я его возненавидела. Для меня это стало маленькой смертью. Я пыталась не злиться на мужа, но с каждым новым днём всё становилось только хуже. Маруся тянулась к нему, радовалась, когда он приходил, всегда просилась на ручки. И Стас отвечал ей взаимностью, он любил мою дочь.

И пока Маруся и Стас были счастливы в компании друг друга, моё сердце обливалось кровью.

Я пыталась усмирить ненависть, но моя холодность сделала свое дело — Стас завел любовницу. И я смогла себя отпустить. У меня наконец появилась реальная причина его ненавидеть, ведь до этого у Стаса был всего один недостаток: он просто не был биологическим отцом моей дочери.

Посидев ещё немного в гостях у сестры, я вызваю такси, и мы с Марусей едем в “Спортмастер” за гимнастическим купальником и новым ковриком для разминки.

Из магазина нас забирает Стас.

— Пап, мы купили не один купальник, а целых два! — хвастается дочка, болтая ножками и размашисто жестикулируя из детского кресла на заднем сиденье.

— Вау, моя чемпионка готова завоевать новые медальки? — кидает на дочку игривый взгляд, пока мы ещё не выехали с парковки торгового центра.

— Не хочу медальки, — серьёзным тоном, не терпящим возражений, произносит Маруся. — Хочу кубок. Вот такой, — и показывает ладошками объём шире и больше её самой раза в два.

— Для этого нужно тренироваться, малышка. И не капризничать, что не хочешь идти в клуб, — включаюсь в разговор.

— Я не буду капризничать. Это Мишка всё время ноет. Я не такая, — заявляет гордо.

— Не такая, не такая, — смотрю на дочку многозначительно, намекая, что и к ней приходят капризы.

— Можно мультики? — резко переводит тему.

Я вручаю ей планшет, что лежит в “лексусе” Стаса специально для Маруси. Он сам закачал ей мультики под строгим наблюдением маленькой клиентки.

Между мной и Стасом сейчас такая пропасть, какой не было никогда. Но ни он, ни я не делаем ничего, чтобы хоть что-то изменить. Что это, мазохизм? Для чего мы мучим друг друга? Сколько это будет продолжаться? Хотя кого я обманываю? Стаса всё устраивает: есть жена, дочь, любовница. Он наследник семейного бизнеса. Лунегов-старший — владелец самого крупного в нашем регионе нефтедобывающего и перерабатывающего предприятия. Заправки, филиалы. И это далеко не всё.

Оглядываясь в прошлое, я не могу понять, как так получилось, что я сдружилась с мажорами класса. Ксюха и Стас вообще-то погодки, но из-за большого количества пропусков по больничному листу и последовавшей за ними неуспеваемости, подругу оставили на второй год. Так она оказалась в одном классе со мной и Стасом. Ксюше было сложно, и я её поддержала. Мы стали проводить много времени вместе. Ребята всегда были при деньгах, их привозил в школу водитель, а я к тому времени даже такси ещё ни разу не пользовалась. Каждый день они скупали полкиоска всяких вкусняшек, стоявшего на той же улице, что и наша школа. Нас же с сестрой поднимала одна мать, и конфеты мы видели только по праздникам. Да и жили мы в простой двухкомнатной квартире, в которой мама живет по сей день, а не в большом красивом доме.