— А что ты ожидала увидеть? — игриво интересуюсь, подходя к ней ближе. Смотрю прямо в янтарные глаза, в которых уже проскальзывает намек на желание предаться со мной страстным занятием любовью. Нет. Тут же одергиваю себя. Я не должен пока что расслабляться, а сначала понять, каковы намерения у семьи Вознесенских, и почему теперь мне приходится вырывать из цепких лап Евгении свое собственное состояние. Вика учащенно задышала, и ее грудь стала возвышаться, а я вспомнил как мял их и играл с зажимами на её сосках. В брюках мгновенно становится тесно от нахлынувшего возбуждения, но я все-таки контролирую себя. Вознесенская кивнула, потом вошла в огромную гостиную.

— Хорошо, что рояли нет, — хихикнула, пряча ухмылку и свои порозовевшие щечки. Но, потом указывает на телевизор, что висит во всю стену. Удивленно переводит на меня свой взгляд. — Ты любитель драм или… мелодрам? — издевается надо мной, нарываясь на мой коварный смех. Я, словно хищник, подбираюсь к ней и обнимаю за талию. Резко притянув к себе, она ощущает своим животом мой возбужденный стояк. Девушка ахнула, проявляя скромность, которая, по сути, никак не относилась к её характеру. 

— Что предпочитаешь ты, Виктория? — голос охрип, и я снова смотрю на ее припухшие розовые губки. Девушка дернулась в моих крепких объятиях, напоминая, что сейчас она не в равных со мной условиях, ведь находится на моей территории, чему я безумно рад.

— Я, — она невинно оглядывается в поисках спасения, затем кладет свои теплые ладошки мне на грудь, чуть отталкиваясь от меня, — предпочитаю эротические романы…, чтобы можно было представить в голове, почувствовать и пропустить через себя, — намеренно говорит сладким голоском, обманывая мой слух, одурманивая разум.

— Оу, — выражаю удивление. — Тогда у меня есть кое-что для тебя.

Хватаю ее за руку и веду в свою библиотеку. Правда она не снабжена романами, о которых говорила Вика, но я почему-то уверен, что девушка специально вынуждает меня думать о ней в сексуальном смысле. Вознесенская беспрекословно выполняет мою невысказанную просьбу следовать за мной. Любопытство охватывает её, и она по пути рассматривает остальную часть картинной галереи.

— Это на тебя не похоже, — выпаливает, и тут же замолкает, когда я, наконец, приглашаю ее в еще одну большую комнату, которая находится напротив моей спальни, но туда вход запрещен для любой женщины, потому что только с любимой я разделю постель.

— Я еще не нанимал бригаду, чтобы облагоустроиться, как мне хочется, — вскользь отвечаю, закрывая за нами дверь на замок. Щелчок характерно оповестил тишину своим стальным шумом, и Вика с подозрением уставилась на меня, скрестив руки на груди, приподнимая их. Ждет. А волнение отражается на лице, и мне это только на руку. Обычно, в таких ситуациях очень легко выбить нужную информацию из жертвы. — Итак, — прохожу мимо неё, и устраиваюсь на широком кожаном диване, закинув ногу на ногу, а руку на мягкую подушку. Вот он я - хозяин собственной жизни. Библиотека выполнена из самого дорогого материала – красного дуба, и двухметровый стеллаж, заставленный бизнес литературой, словно жемчужина или сердце этой комнаты. Это мой рабочий кабинет, и когда я дома, то чаще всего пропадаю здесь. Вика напряжена до предела, и с невысказанным вопросом на лице, она тоже села напротив меня, будто набралась смелости, чтобы показать мне, что в ней есть стальной хребет. Меня забавляет ее самоуверенность, потому что в будущем молодой особе пригодится подобный нрав в ведении дел в компании, выстроенной ее отцом. Игорь знал, что из Вики получится его копия, его настоящая наследница и покорительница. Приподняв гордо свой подбородок, Вознесенская продублировала мою позу, только теперь ее коротенькое платьице задралось, оголяя внешнюю сторону бедра до полоски телесных трусиков. Я прочистил горло, на что девчонка довольно ухмыльнулась. — Сколько ты бы хотела получить денег от своего наследства?