Егор нахмурился и двинулся на меня.

- Ну, я у тебя сотенку одолжила там. Вот, держи, - быстро рванула к сумке на комоде, отыскала деньги и всучила их Егорке.

- Ты больная? Я тебя спрашиваю, какого черта ты сбежала?

- Денежку спрячь, угу? Если что, я не воровка, просто надо было добраться на чем-то домой.

Егор подцепил пальцем одну бретель моей майки, из-за чего мне пришлось отступить назад и снова прижаться к стенке. Деньги повалились на пол.

Он нависает надо мной, и это меня жутко пугает.

- Долго будешь бегать?

- Я же только начала. Чего тебе надо от меня? Трахаться с тобой я не буду, так что лучше не теряй время зря.

- Карина!

- Да что?

- Не смей больше меня игнорировать, поняла?

- Слушаю внимательно. Угу. Какого черта господин маньяк пожаловал в мои палаты? Мне кажется, или у вас есть любовница?

Я пальцем покружила у головы, наблюдая за его реакцией.

- У меня к тебе есть предложение.

- Всенепременно хочу вас поддержать. Кстати, у меня вопрос.

- Чего еще?

- В смысле «еще»? Я первый раз только. Ааа… - шлепнула себя по любу, - у вас же старческое. Ну ничего, вам простительно.

Я видела, как Егор пытался сдерживаться. Выдохнул сквозь зубыи крепко сжал кулаки.

- Что ты хотела?

- Как там мОмАн? Не скучает ли без внимания? Мы, женщины, такие ранимые. Если возлюбленный не уделяет внимания, так хочется плакать. Сейчас, подождите, - я плюнула на палец и растерла по щеке, создавая под глазами слезы. – Ну как? Могу в театральный поступать?

Земский, сжав переносицу, прошелся по комнате и, снова вернувшись ко мне, расставил руки по бокам.

- Сколько мужиков у тебя было? – серьезно спросил он, продолжая хмуриться. Ну что за человек?

- Эм, ровно сорок семь. А что?

- Сорок восьмым буду.

И он резко подхватил меня на руки и понес в сторону комнаты. Сердце пустилось в пляс, я принялась колотить мужчину по груди, но кажется, ему было плевать. Он чувствовал себя как дома и даже не собирался останавливаться. Меня накрывала паника. Если он посмеет…

- Отдохни! – он швырнул меня на кровать, и я тут же поползла от него подальше.

- Я тебя прикопаю в темном лесочке.

- Итак, отвечай, откуда у тебя шрамы на теле?

Я замерла и поняла, где прокололась. Утром на его кухне. Вот же дура, и зачем, спрашивается, одеяло скидывала? Теперь придется рассказывать ему.

Потянув на себя одеяло, я прикрыла нос, оставляя на виду лишь глаза, которыми моргала, пытаясь отвлечь Егора.

- Я, конечно, понимаю, что твое детство ну очень в далеком прошлом, в силу твоего возраста. Но все же. Возможно, ты помнишь, все дети норовят полакомиться не совсем спелой ягодой у соседей. Ну, если своей нет. Или… - я нахмурилась, - ты уже не помнишь этого?

- Ты к чему это ведешь, чудище лохматое?

А вот это было обидно. Я на миг опустила одеяло и показав не гостю язык вернула его обратно. И язык, и одеяло.

- И кто только обезьян в квартиру мою пустил. Вопрос риторический. Так вот, полезла я к баб Шуре через забор за черешней. Ну так и осталась на заборе. Напоролась, короче, я, и зашивали потом.

Дед как-то недоверчиво посмотрел мне в глаза и, почесав свою бороду в три миллиметра, подозрительно сощурился.

- Врать ты не умеешь. Ладно, блонди, у меня к тебе серьезный разговор.

- Дедок, а можно еще один вопрос?

- Валяй.

Я коварненько улыбнулась и, облизав губу, соблазнительно произнесла:

- А с Джемом свидание устроишь? Уж больно понравился мне он.

- Он гей! А теперь мой черед задавать вопросы.

- Он правда педик?

- Карина!

- Ты обманываешь молодую девушку. Твой брат не голубой, не придумывай, - я надула губки, сложив руки на груди и посмотрев на Егора из-под опущенных ресниц.