— Прости, что разбудил. Не хотел тебя пугать. Больше не носи одежду всяких неизвестных мужиков. Меня это бесит.
У меня выдалась ещё одна бессонная ночь. Вожделение захватило разум, не оставляя место ни для злости, ни для здравых мыслей. Когда Ника ушла в свою комнату, я лег на кровать и просто таращился в стену. Надеюсь, что злючка спит, и утром вовсе не вспомнит о моем недостойном поведении. Хотя, в таком случае у неё явно возникнут вопросы, когда она обнаружит на себе футболку Баленсиага. Мысли о нежном теле в моей одежде, возбуждали ещё сильнее. Я посмотрел на свою ладонь в темноте. Хочу снова прикоснуться к ней...
Черт. Как перестать об этом думать?! Нужно вспомнить что-то мерзкое, чтобы, наконец, справиться с вожделением. Есть кое-что. Я потянулся и взял с тумбы планшет. Пролистал все видео, которые успел мельком просмотреть и почувствовал, что одно воспоминание о происходящих там мерзостях помогает прийти в себя. Я листал с таким остервенением, что даже не сразу понял, что картинка изменилась. Вместо мерзких видосов, на экране появились радующие глаз фото…
Вероника. Улыбается... Ее фиалковым глазам так идёт улыбка. Я продолжил неторопливо пролистывать фотографии. Рука дрогнула, а с трудом забытое вожделение, снова напомнило о себе, когда на экране моего планшета возникла налитая обнаженная грудь. В зубах у Ники зажат край майки. Губы разомкнуты. Фиолетовые глаза холодно, но не без интереса смотрят в кадр. Я провёл ладонью по напряженному члену через пододеяльник, и открыл следующую фотографию.
— О, девочка, — прошептал я, и запустил руку в трусы.
Ника, растянувшись на кровати, в которой сейчас находился я, снимала себя сверху. Ню. Давненько мне не приходилось дрочить. Обычно со стояком помогают разобраться мои временные девушки. Но если я немедленно не избавлюсь от этого напряжения, то могу наломать дров.
Я решил посмотреть, что ещё скрывает любопытная флешка, и стал листать дальше. Каждая следующая фотография едва не доводила меня до исступления, но я не хотел так быстро кончать. Каждый раз, чувствуя, что вот-вот готов кончить, замедлял движение руки по стволу. Ещё одно видео. Я вновь воткнул наушники и нажал плей. Ника в своей комнате. Кажется, немного волнуется, устанавливая камеру на столе. Отходит к стене:
— Посмотрим, что такого люди в этом нашли, — пробормотала она недовольно. — Если хочу, чтобы со Стасом все получилось, нужно постараться.
Что ещё за Стас? Мысли бросились врассыпную. Вероника, развязав на шее тонкие тесемки, стянула с себя платье, оставшись в одних трусиках. Провела руками по гладкой коже, вынуждая меня облизать губы. Повернулась спиной, и окончательно обнажившись, наклонилась. Заглянула в объектив, видимо, желая удостовериться, что всё ее интересующее попадает в кадр. О, ещё как... Я набрал полные лёгкие воздуха, и едва не застонал, увидев, как девушка водит пальчиками по пухлым губкам.
Окончательно потеряв голову от желания владеть этим телом, я уткнулся головкой в дурманящее изображения, и ускорил движение руки. Ника выпрямилась, и я было почувствовал разочарование. Однако девушка подошла к камере, и опустилась на колени, будто касаясь своим спелым ртом моего члена. Беспокойный язык скользнул по розовой губе, и я запрокинул голову, с трудом сдерживая стон удовольствия...
Проснулся я только к обеду. Было неловко за свою ночную выходку, поэтому я был рад, что Ника уже ушла на работу. Не придётся смущать ее ещё сильнее своим присутствием за завтраком. Да и боюсь... то, что произошло между мной и ее фотками ночью, может плохо сказаться на наших реальных отношениях. А я и до того не отличился перед ней адекватным поведением.