Второй рукой стягиваю с себя футболку, стараясь при этом не стонать, как резаная свиноматка. Предмет гардероба падает на пол, вместе с моей способностью ясно мыслить.

Наверное, у Яны в голове тоже бум, ведь она не то, что не дышит, даже не двигается, впиваясь взглядом в мою прессуху.

А я еще поигрываю мышцами, ну совсем как стриптизер. Смотри, малыш, я твой.

Но мне понравится намного больше, если ты потрогаешь…Потрогай меня.

—Я готов, — шиплю, притягивая Яночку к себе. И мы сейчас оба готовы совсем не к перевязкам. Ее ладошки ложатся на мои плечи. Съезжают лавиной по предплечьям, пока я думаю о том, как бы мне не сорваться сейчас. Адреналин лупит по вене, и я искрю, подсвечиваясь изнутри. Глотку дерет от жажды, но ее не утолить ничем, кроме поцелуев, кроме трения, которое мне пока пздц как нельзя.

Рано. Рано. Рано. Черт, бля, как тут сдерживаться, если она настолько близко, что я носом почти упираюсь в пухлую грудь?

Почти. Если сейчас резко качнусь вперед — утону в ее мягкости и податливости, взорвусь как передутый шарик. Прикидываю в голове, что главное в победе — это тактика, а не вот это вот все, никаких спонтанных косяков, Исаев. Ты же не тупой, так не тупи.

А я туплю!

Ты там что хотел вообще? Практики, да?

—Давай обработаем вместе. Я вычитал, как вылечить тебя, Облачко. Веришь мне? — поднимаю голову и смотрю в широко распахнутые глаза своей девочки. В них целая вселенная, а еще подтаявшее шоколадное мороженое, и я бы жрал его до бессознанки.

—Я могу вам верить? — спрашивает, и меня это нисколько не обижает.

Только киваю в ответ, пока пальцы ведут по коже, собирая по атомам дрожание тела. Зрение мое плывет за этими касаниями, фокусируюсь на все и сразу. Я как хищник перед нападением в стойке, мне только дай волю, только сними с шеи кованые цепи, и помчусь вперед. Захватывая сразу всеми конечностями.

Дыхание сбивается. Мое. Ее. Грудная клетка ходуном ходит.

Я делаю очередной рваный и тянусь вперед.

Гори оно все огнем!