– Присаживайтесь, – предложил граф, бросив быстрый взгляд ей за спину. – Как вы себя чувствуете?
Лира посмотрела туда же куда и граф, но не обнаружила ничего кроме потухшей лампы.
– Благодарю уже лучше, – проговорила она, сев в кресло. – Прежде я никогда не падала в обморок, по-видимому духота и корсет добили меня.
Сказав слово «корсет», Лира моментально покраснела и притянула ноги к груди, тут же опустила их, осознав, что такие привычные бриджи ничто иное, как кружевные панталоны, а значит нижнее белье, которому не предназначено для постороннего взгляда.
Кашлянув, а про себя выругавшись, она скрестила руки на груди, взглянув на графа.
Главный маг королевства, граф и тот еще фрукт стоял за столом и смотрел на ее телодвижения не иначе, как с изумлением и со смехом, который успешно скрывал, контролируя мышцы лица. Вот только глаза выдавали его.
– Спасибо, что позаботились обо мне и не оставили на полу, – проговорила Лира, сделав вид, что не происходит абсолютно ничего особенного.
Она была ребенком мира, в котором давным-давно отгремела сексуальная революция.
– Это было бы очень неудобно переступать вас – ответил граф, поднявшись со своего места, – и объяснять возможным поздним гостям, что валяющаяся на полу девушка – это более, чем норма.
Лира натужно улыбнулась, не сумев разжать руки.
Граф нравился ей все больше и больше, несмотря на случившийся конфуз.
Он не был таким уж и пропащим человеком ведь у него имелось чувство юмора.
– Извините за мой внешний вид, это просто привычка – проговорила она, сдерживаясь от того, чтобы не вскочить и не выбежать вон. – В моем мире дамы не утруждаются тем, чтобы облачаться в такое количество вещей.
Революция-революцией, но ее утренняя отповедь по отношению к нему катилась к чертовой бабке!
– У вас теплый климат?
Граф обошел стол и оказался за ее спиной, потом вышел сбоку и присел на краешек стола.
– В зависимости от сезона, – ответила Лира, подрагивающими губами. – Но даже в холодное время года дома мы предпочитаем одеваться легче, чем…
Он понял ее или сделал вид, но улыбаться про себя не перестал.
– Все-таки чем вы занимались в вашем мире?
– Не думаю, что мне есть чем порадовать вас, – произнесла она медленно. – Я говорила его высочеству и милорду Траубе, что я не связана с наукой и не работала с механизмами.
– Ага, – выдал сэгхарт глупо.
Она заставила его задуматься и было видно, что обескуражила.
– Я работала маркетологом, то есть способствовала продажам того или иного продукта.
Граф посверлил пространство кабинета задумчивым взглядом, а потом отпустил его на нее.
– Вы умеете читать? Считать? Писать? В каком доме вы жили?
Вишневецкая говорила «да» на каждый его вопрос кроме последнего.
– У меня была собственная квартира хотя последние годы я жила в доме.
– Я спрашиваю это для того, чтобы понять годитесь ли вы для той работы, которую я хочу предложить вам.
Он выждал какое-то количество секунд, пронзая ее веселым взглядом, явно дразнил ее этим молчанием и напоминал о разговоре, состоявшемся на территории института.
– Как насчет того, чтобы стать домоправительницей?
– Домомучительницей, – отозвалась Лира моментально, вспомнив старый советский мультик. – Вырвалось!
Сэгхарт, как будто не заметил сказанного, продолжая сверлить ее внимательным взглядом.
– Если все так как я вижу, то вы будете способны справиться с этой ролью, – проговорил граф, глядя ей в глаза и ни на что больше. – Как вы могли заметить в моем доме идет ремонт, а я по долгу службы вынужден отсутствовать и не могу приглядывать за рабочими.