— Попудрить носик можно здесь, а туалет находится… — я не особо старалась запомнить расположение уборной, хотя на будущее пригодится. Время шло, у меня осталось примерно тридцать секунд, чтобы явиться к Глебу…

13. Глава 12

Глеб

Головой ведь понимаю, что нахрен ее нужно выкинуть из компании и из головы. Какого хрена меня так накрывает? Я до сих пор успокоиться не могу из-за выходки в клубе. Подорвало меня в тот день так, что я забыл, где нахожусь.

Виола подо мной скулила две ночи, на третью не выдержала – сбежала, пока я был в душе после очередного захода. А у меня ощущение, будто я год не трахался. Стоит только кинуть взгляд на соплячку, меня ведет. Как я Виолу ее именем не назвал, сам удивляюсь. Лада как приклеенная перед глазами стоит. Ванька или врет мне, или импотент! Я ее мысленно во всех позах отымел, пока мы в лифте поднимались. Ходячая провокация! Я эти ноги в Сочи на своих плечах постоянно представлял, потому что она разгуливала… как все отдыхающие – почти без одежды! Купальник в несколько полос, в лучшем случае микроскопические шорты и топ. Теперь она в офис заявилась в таком виде, что у всех мужиков будет стоять! А у меня желание им глаза повыбивать.

Качели внутри меня конкретно мешают работать и жить. Я нестабилен, мозг кипит. Куда делся холодный расчет и полный контроль эмоций? Нужно принимать решение в отношении Милады. Она дочь Ромашова, но я хочу ее до темных пятен перед глазами. И как выяснилось, этот голод другие утолить не могут. Выход из ситуации простой – сделать ее своей любовницей, пока не надоест, или прямо сейчас от нее избавиться.

Я прождал ее почти час, Лада в очередной раз проигнорировала мое требование. Стоит ли говорить, что позволить и простить подобное я могу только брату? Соплюха прикрывается Иваном, и это меня вымораживает. Если между ними ничего нет, почему она себя так ведет? Нутро топит ядом, стоит представить их вместе. Пишу сообщение и засекаю время.

У меня есть не только номер ее телефона, но и досье на тех, с кем Лада общается. Кирилл меня не понимает, смотрит так, будто я тяжелобольной. Я и сам себя не понимаю, но откуда-то взялось это гребаное желание – контролировать ее жизнь и ее окружение. Я чуть не попросил друга установить в квартире брата камеры, но есть большая вероятность, что Ванька заметит, тогда будет полный… разрыв с братом. Пришлось свои загоны приковать цепью.

— Глеб Владимирович, к вам… — раздается из селектора.

— Милада Степановна, — подсказывает соплюха. Степановна… мля! Мне к ней так и обращаться?

— Пусть зайдет, — сказал раньше, чем за Ладой ее отчество повторила мой секретарь.

— Вызывали? — с порога. Походкой от бедра приближается к столу, застывает возле стула. Смело смотрит в глаза, даже с вызовом, подбородок вздернут. Вот как ее не наказать?

— Час назад, — возвращаю голосу холодность.

— Мой непосредственный начальник…

— Я здесь начальник. Над всеми. В том числе и над Иваном. Не устраивает? — поднимаюсь и иду к двери, пока она думает. Закрываю на ключ, брови Милады взлетают вверх.

— Зачем вы закрыли дверь? — отметил, что голос дрогнул, хотя продолжает смотреть на меня с вызовом.

— Чтобы твой рыцарь не ворвался тебя спасать, — в два шага оказываюсь возле нее. Выдергиваю из кресла, прижимаю к себе. — Ты ведь понимаешь, что твоя одежда – вызов?

— Вы взрослый мужчина, и вид голых ног не должен превращать вас в насильника.

— Превращает, Милада. Ты же чувствуешь? — упираюсь своим стояком в ее живот. По ее телу проходит легкая дрожь, что не остается незамеченным. Одна рука фиксирует затылок, вторая ползет под короткую юбку, сжимая упругую половинку. — Ты заслуживаешь наказания за свое поведение.