Что же делать с эгоистичной почти двадцатилетней натурой? Я и не заметила, как стала избегать числительного девятнадцать. Все прибавляю несчастные полгода, чтобы стать чуточку ближе к Авдееву. Зачем? Что же это даст?

Сладким ядом полощутся за сердцем воспоминания о Глебе. Напридумывала себе разного в тот вечер, только следующий день развеял волшебство. Ничего там не было. Он просто подвез домой и все. Разве может такой, как Авдеев распыляться на чувство? Особенно со мной.

Грызу себя, просто заживо сжираю. У него Наташа. И пусть мама вновь что-то говорила папе о том, что «Наташка зря думает, что захомутает Глеба. Он ей не по зубам потому, что женат на работе. Не теряла бы время», мне все равно не легче. С больной жадностью вслушиваюсь в любую информацию о непостижимом мужчине моей мечты и прихожу к неутешительному выводу – я не смогу стать для Глеба кем-то.

Но мечтать-то можно?

Любить его в тайне можно? Никто не сможет запретить.

- Доела?

Вздрагиваю. Из руки выпадает красивая деревянная палочка и валится на пол.

- Напугала, шальная!

- Алис, а может в спортзал? Не могу без дела. Так расстроилась из-за дурной практики, что сожрала огромный кусок торта. И ты ела, – обвинительно тычет пальцем. – Пошли, а? Все равно там спортивка наша лежит.

На меня смотрят обожравшиеся глаза кота из Шрека. Выдерживаю ровно пару минут и согласно киваю. Добираемся быстро, еще быстрее переодеваемся и идем в зал. Занимаю дорожку, задаю режимы. Удовлетворенно кивнув, начинаю заниматься. Олька седлает тренажер. Честно отпахиваем тренировку.

Мне повезло, фигурой в маму. Ем что хочу и особо не набираю. Но тело держу в форме, не хочу злоупотреблять дарами природы. А то вдруг рассердится, да и стану килограммы набирать. Так что в зале не филоню.

Настолько увлекаюсь процессом, что еле улавливаю сквозь бодрящую музыку в наушниках, радостный голос Ольки. Оборачиваюсь на ходу и чуть не падаю, неловко взмахнув руками. Как же не вовремя!

- Дочь, иди сюда, – манит папа. – На пару слов.

Едва встаю на трясущиеся ноги. Ничего удивительного, мы в комклексе всей семьей занимаемся. Приклеиваю улыбку, иду к папе. С ним рядом стоит Глеб. Короткого взгляда хватает на то, чтобы отпечатать образ в памяти навечно. Крупный, габаритный зверь. Кожа немного поблескивает от пота. Мощные узловатые бедра и пресс, хоть футболки на нем стирай. Отмоет будь здоров.

- Я тут Глеба Сергеевича попросил кое о чем. Надеюсь, что не будешь против.

- Пап?

Кожа на спине начинает мелко трястись. В зале жарко, но мне становится неожиданно холодно. Глеб смотрит на меня также безразлично, лишь губы трогает вежливая улыбка. Это не губы, это погибель моя. Какие они…

Да, Боже, просто не смотри! Не смотри!

- Прости, но давай решим сразу. Если в моей фирме не хочешь проходить практику, я уговорил Авдеева взять тебя к себе. Знаю твою самостоятельность и ценю независимость, но, Алиса, поверь лучшего варианта не найти.

Обескураженно перевожу взгляд на Глеба. Он, скрестив руки, смотрит в упор. Как понимать происходящее? Папа отходит ответить на звонок. Растерянно пячусь назад, растягиваю рот в улыбке. Авдеев всасывает верхнюю губу и продолжает рассматривать, будто прикидывает насколько могу быть продуктивной.

- Алис, хочу предупредить, – сыплет стылым холодом. – Начальник я бездушный, поэтому хорошо подумай сможешь ли выдержать стажировку. Жалеть не стану, несмотря на дружбу с твоим отцом. Выбор за тобой.

Поджимаю пальцы, медленно считаю до пяти. Если судить о прагматизме, то работа в его фирме добавит мне очков в вузе. Все же одна из ведущих кампаний города. Что касается несносного характера будущего босса, тут да… Но я далеко не дура. Работать умею и люблю. Попробовать себя хочется и испытать безусловно.