Каким-то чудом мы все-таки оторвались от охраны и нам оставалось буквально несколько метров, чтобы влезть на забор.

– Я подброшу тебя, – сообщил мне Егор, на бегу схватив меня за шиворот моей футболки. – Береги лицо.

Я вся напряглась, готовясь к прыжку, но теперь ощутила головокружение. Пространство как будто поплыло куда-то, а ладонью я отчетливо ощутила вибрацию в заколке.

Испугавшись до чертиков, я выбросила заколку в траву, и позволила Егору буквально закинуть меня на забор. Схватившись за его верхнюю часть, я принялась карабкаться как таракашка, чтобы долезть до верхней точки.

– Я за тобой, – предупредил меня Егор, но я его остановила:

– Стой! Я заколку уронила. Она в траве.

– Что сегодня с тобой?! – рассердился он и принялся рыскать по траве прямо руками. Ночной мрак не позволял увидеть эту вещицу, но все же заколка блеснула камнями, и Егор ее быстро нашел.

– Там собаки, – предупредила я, увидев, как из здания вышел человек с тремя собаками на поводке. – Сейчас их выпустят.

– Я успею, – рыкнул Егор и взял разбег.

Разогнавшись, он смог влезть ко мне. Затем за шиворот потащил меня вниз.

Снова приземление на траву, но на этот раз жесткое. Сейчас я заметила, что Егор явно почувствовал себя неважно от той самой заколки.

– Сними футболку, – сказала я, видя как моего парня ведет из стороны в сторону.

– Зачем? – было видно, что ему тяжело дается мыслительный процесс.

Я понимала его состояние, но времени на разговоры совсем не было. Тогда я залезла на Егора сверху, надкусила его футболку по шву и вырвала из нее лоскут. Наконец завернув эту ядерную заколку в импровизированный мешочек, я потащила Егора за собой, но он достаточно быстро пришел в себя сам.

Мы снова перешли на бег и, пробежав два квартала, запрыгнули в автобус. На наших лицах были черные маскарадные маски, поэтому мы поспешили их снять.

– Что это за дрянь? – Егор взглянул на заколку, но не дотрагивался до нее руками.

– Похоже она какая-то радиоактивная, – предположила я. – Может пропитана чем-нибудь. Что там используется? Ртуть? Уран?

– Ага, делать им нечего, как покрывать ее ураном, – фыркнул Егор. – Ты хоть представляешь сколько стоит такое покрытие? Какие специалисты для этого были нужны!

– Я думаю, если вещь настолько бесценная, как о ней говорил наш коллекционер, то на такую процедуру вполне могли решиться, – парировала я. – К тому же для покрытия мог использоваться труд всего одного человека, который бы даже не подозревал чем он занимается. Ну а потом его бы просто списали в расход.

– У нас был бы кожный ожог, если бы вещь оказалась радиоактивной, – возразил Егор, осматривая наши ладони.

– Слушай, – раздраженно вздохнула я. – Тебе не все равно? Давай избавимся от этой гадости, а завтра уже отправимся на полгода загорать и купаться. Островная дикая жизнь, разве ты не этого хотел?

– Ладно, – согласился Егор.

Мы вышли на следующей остановке, где нас ждала машина от нашего заказчика. Нырнув в темный салон, мы расселись и продемонстрировали антиквариат коллекционеру.

– С ума сойти! – у него от радости глаза на лоб полезли.

Седой старикашка, одетый в самую обычную одежду, не создавал образ баснословно богатого коллекционера. А вот представить его одержимым всяким старьем было довольно легко.

– Это же тот самый артефакт! – чуть ли не верещал он от счастья. – Вы просто не представляете какая в нем заключена сила!

– Представляем, – буркнула я. – Лучше руками до него не дотрагиваться.

– Знаю-знаю, – отмахнулся он. – Но, Ярослава, у нас с вами был отдельный пункт того, как именно вы отдадите мне этот артефакт.