– Только, если ты немножко со мной поговоришь.

– Теперь ты не отстанешь?

Он это серьезно спрашивает?

– Кажется, нет, – отвечаю искренне.

Я внимательно оглядела его тело, покрытое шипящей черной коркой. Ультрафиолет бесстрастно прожигает кожу, но тело чужака регенерирует моментально – и это происходит все время, без передышки.

– Тебе больно? – я даже не успеваю подумать, как этот вопрос легко срывается с моих губ.

В ответ я услышала смех – тихий, грудной, немного безумный.

– Да, – пленник медленно поднял голову: – а что? Тебе меня жаль?

Он не смахивает волосы, а смотрит сквозь них – глаза невероятно сверкают. Я вижу, как шевелятся его губы и изгибаются в циничной усмешке.

Его вид на секунду выбивает меня из колеи.

Краска стыда заливает мое лицо – я не должна жалеть существо, убившее много людей.

– Нет, – сглатываю. – Не жаль.

– Что тебе от меня нужно?

Кажется, мы подошли к главному.

– Понять, кто ты.

Вот сейчас все во мне дрожит, потому что взгляд этого существа принимает то самое выражение, какое я уже видела. Бусины четок впиваются мне в ладонь. Улыбка пленника становится шире.

– А ты не хочешь понять, кто ты, дурочка?

– Я Эля Черникова…

– Ты творение таких, как я. Создана для таких, как я. Принять скихр – твое предназначение.

В шее заныло. Я вдруг поняла, что каждая мышца в моем теле звенит от напряжения. Я с трудом сделала глоток воздуха и выпалила:

– На что ты намекаешь? – и сердито: – Только не говори, что вы создали нашу цивилизацию!

– А ты веришь в божественное сотворение или теорию эволюции?

Я пару минут сводила в уме логические звенья, пытаясь прояснить, откуда чужак знает о теориях сотворения мира. Неужели прочитал пару земных книг или посмотрел National Geographic?

– Допустим, я поверю, что такие, как ты, заселили Землю, – стараюсь говорить сдержанно. – Зачем же вам сейчас уничтожать нас?

В ответ я получаю холодную усмешку.

– Это не первая ратхату. Вы потребляете больше ресурсов, чем производит ваша планета. Время пришло.

Меня снова пронзает дрожь – не могу понять, что так сильно меня пугает. Меня сковывает лед, забирается под кожу, толкается в жилах и, наконец, пронзает трепещущее сердце. Я совершенно не чувствую ложь в его словах. И даже больше – он слишком честен.

– Что такое ратхату? – спрашиваю тихо.

– Это нельзя перевести. Пусть будет: «Великая охота».

– Это можно, – какой глупый вопрос, – как-то изменить?

– Нет.

– Но это жестоко, – шиплю сквозь зубы.

– Все еще пытаешься мерить это своей земной моралью? – он протянул это легко, с усмешкой. – Прими это. Твоя боль лишь оборотная сторона нашего ирахора, – и далее он пояснил любезно: – Ирахор значит выбор, если примитивно.

– И вы выбираете причинять нам боль?

– Да.

Окончательно разозлившись, я вскочила на ноги. Пару минут я просто яростно дышала раскрытыми губами.

– За мной идет один из вас, – выпалила я, – он убил всю мою семью! Он… издевался надо мной и мучил мою сестру перед смертью. Это ваш выбор? Это ты называешь нашим предназначением? Если вы создали нас, должна же быть в вас хоть капля сострадания? Хоть что-то?

Выдержка ни разу не изменила чужаку. Его не покоробил даже мой тон.

– Ты знаешь имя того, кто идет за тобой? – лишь спросил он.

– Нет.

– Ты перестанешь быть ему нужной, если я заберу тебя.

Рука слабеет, я едва не теряю четки.

Сердце бьет очень сильно.

Индикатор на планшете вдруг становится красным, а это значит, что температура тела пленника изменилась. Он реагирует на меня. Очень сильно.

В его руках моя смерть могла бы быть другой, верно?

– Мне нужен перерыв, – это все, что я могу из себя выдавить.