Еще в зоне Эдик решил, что начнет вольную жизнь с посещения этой квартиры. За год до ареста он однажды застал отца, стоящего на четвереньках в гостиной. Тот что-то прятал в дырку, аккуратненько сделанную в полу.

Эдик тогда прикинулся, что не заметил растерянного раздражения родителя. Через месяц, празднуя рождение Михаила Алексеевича, Кадков-младший притворился пьяным, и его оставили ночевать в отцовском кабинете.

Ночью Эдик осторожно выскользнул из-под одеяла, прокрался в гостиную и тихонько простучал паркет в том месте, где видел отца в странной позе. Под тремя паркетинами обозначалась пустота. «Вот где папаша держит свои цацки!» – обрадовался догадливый, сынок, но вскрыть тогда тайник не решился.

И вот теперь, через десять лет, он уверенным шагом прошелся по гостиной, вычислил нужное место и, присев на корточки, принялся за дело. Через пятнадцать минут паркетины легли на свои места, а содержимое тайника перекочевало в карманы наследника. Перешагнув через труппы хозяев, Эдик не спеша удалился, предварительно создав на кухне натюрморт из бутылки «спрайта» и хрустальных стаканов. Бутылку днем уперла Зойка из раздевалки боксеров стадиона «Вымпел», а стаканы Эдик добыл из хозяйского буфета. Покойный депутат и не догадывался, что, рискуя и добывая взятками крохи со столов толстосумов, топчет немалый капитал, вышагивая по полу собственной квартиры…

За дверью вновь послышались топот и голоса. Палаты обходил вечерний патруль. Охранник, сменивший в прихожей Игорька, отрапортовал, что на его посту происшествий пока не случилось. Кадков закрыл глаза и притворился спящим. Трое, в наброшенных поверх формы халатах, протопали к койке, внимательно осмотрели больного и отправились дальше. Охранник выключил свет.

Эдик в темноте попробовал повернуться на правый бок, но от боли стиснул зубы, выругался и остался лежать на спине…

– Зойка поначалу выполняла поручения Эдика нехотя и со страхом, но после того как всучила брошку своему хозяину и получила штуку баксов, забегала как козочка. За несколько дней она успела подложить пистолет в раздевалку боксеров, выдать звонок с доносом в ментовскую и заманить к себе Ходжаева. Правда, единственным поручением, которое Куропаткина выполнила с удовольствием до материального поощрения, стал звонок сынку Ерожина, Гришке.

– Что я должна ему говорить? – спросила Зоя.

– Опиши ему свои сиськи, жопу и ляжки.

Нарисуй, как он это все получит, и пригласи на свидание в «Интурист», – напутствовал Эдик.

Зоя выдала звонок и была в ударе. Хвалить свои прелести по телефону ей до этого не приходилось, но женщина справилась с заданием блестяще.

Кадков шаг за шагом раскручивал свой план. Адреса Соньки и Ерожина в Москве Эдик получил в справочной. О своей бывшей мачехе он все выведал у старушек на скамейке возле подъезда. Они и назвали ему артиста Шемягина. С Ерожиным оказалось сложнее. Возле его башни в Чертаново старушки не сидели.

Дело Кадкова вели несколько следователей, и потому, кто из них Ерожин, Эдик не помнил.

Пришлось подежурить возле квартиры. Но Эдик быстро понял, что мент осторожен, и следить за ним не безопасно. Сыщик успел отправить жену к родителям и жил один. Эдик дождался, когда тот уехал, и выломал дверь., Найти столько баксов в маленькой квартирке мента Кадков не ожидал.

Удача опьянила Эдика, и он вдохновенно выдумал, как разделаться с Соней. Своим замыслом Кадков весьма гордился. Еще в юности он часто подпаивал на отцовские деньги местных артистов и публику эту изучил. Логично рассудив, что столичный киногерой не должен сильно отличаться от новгородских коллег, Эдик легко подловил Шемягина. Он подвез Егора на студию и имел достаточно времени, чтобы разделаться с Соней. Бывшая мачеха сразу открыла дверь. Она кого-то ждала.