– Алло.

– Тетя Элнер, у вас все в порядке?

– Все прекрасно, дорогуша, – произнес бодрый голос, – а у тебя?

– Нормально, я просто разволновалась, вы так долго не подходили к телефону.

– А я в саду была – пока добежала… Мэкки помогает мне посадить турецкую гвоздику вокруг грядок.

Норма закатила глаза и сказала нежным голоском:

– А-а, понятненько. Никакой спешки нет, но попросите, пожалуйста, Мэкки, когда он закончит, чтобы шел прямо домой, никуда не заходя? У него завтрак стынет. Скажете, ладно?

– Хорошо, дорогуша, я передам. Ой, Норма, ты еще слушаешь?

– Да, тетя Элнер.

– Мои голубые сойки передают тебе большое спасибо. Ну, пока-пока.

– До свиданья, тетя Элнер.

Норма, красивая брюнетка сорока трех лет, глянула в зеркало над раковиной и увидела, что от волнения у нее на щеках выступил румянец.

Спустя еще двадцать минут, когда она едва не соскребла щеткой краску с пола веранды и промела полквартала, на горизонте появился Мэкки. Неторопливо, вразвалочку, он шествовал к дому, приветствуя всех встречных, включая двух собак и кошку. Норма яростно замахала рукой:

– Мэкки, ну давай быстрей!

Мэкки, коренастый мужчина с песочного цвета волосами, дружелюбного вида, радостно улыбнулся и замахал в ответ. Норма кинулась в дом, вынула из печки тарелку с завтраком, поставила кофейник, и тут хлопнула входная дверь.

– Мэкки, заходи и садись, пока у меня не случился инфаркт.

Он сел.

– Эй, что случилось, девочка?

Норма налила ему кофе, села и дождалась, когда муж примется за яичницу.

– Угадай, – сказала она.

– Что?

– Ни за что не поверишь.

– Что?

– Вовек не угадаешь, кто звонил.

– Кто?

– Только ты ушел, через три минуты, а то и меньше…

– Кто?

– Сдаешься?

– Да, да, ну кто звонил?

– Ты готов?

– Да, дорогая, я готов. Кто?

Норма подождала, пока у нее в голове отзвучат фанфары, и, больше не в силах сдерживаться, выкрикнула:

– Малышка, вот кто!

Мэкки от удивления отложил вилку:

– Шутишь?

– Нет, не шучу, она звонила через три минуты после твоего ухода.

– Где она?

– В Нью-Йорке, и знаешь что? Она возвращается домой.

– Сюда?

– Да!

– Ха. Ну, дела… Она не сказала почему?

– Сказала, что ей необходимо от чего-то там освободиться. Если честно, я так разволновалась, что и не вспомню, что именно она говорила, вроде бы в последнее время очень уставала на работе и можно ли ей приехать в гости.

– А ты что?

– Конечно, говорю. Мы, говорю, много лет подряд только и делаем, что талдычим, приезжай, мол, мы будем рады, просто счастливы. Мы же тебе сказали: это твой дом, как надумаешь, не церемонься, просто приезжай. Мы же это столько раз говорили, верно?

– Абсолютно верно.

Норма выхватила тарелку у Мэкки из-под носа:

– А ну, дай-ка я подогрею.

– Не надо, так сойдет.

– Уверен? Нет, дай пару минут подогрею. – Она подскочила к микроволновке и сунула в нее тарелку.

– Что она еще сказала?

Норма села и сосредоточилась.

– Ну, сказала привет, конечно, как поживаете и все такое, потом, что хочет ненадолго заехать в гости, будем ли мы дома. Я сказала – да, конечно, а она – только ради бога без лишней суеты.

Мэкки нахмурился:

– Как думаешь, у нее все в порядке? Может, за ней съездить? Если нужно, я мог бы сесть в самолет и завтра быть там. Ты ей это предложила?

– Да, сказала, что ты с удовольствием за ней приедешь, но она ответила – нет, не надо, она обо всем договорится, а потом даст нам знать.

– Я бы с удовольствием съездил за ней.

– Ой, я знаю, но мне не хотелось на нее давить. А когда она сказала, что хочет приехать, вообще дар речи потеряла. Представь, да?

– Как думаешь, а вдруг она больна или еще чего? Норма снова вынула тарелку из микроволновки.