– Ну-ка дыхни! Я с тобой синим никуда не поеду.

– Да не пил я.

– Точно?

– Еще как точно!

– Атмосфера путешествия, Лёва! Атмосфера!

– Какая атмосфера? Мы с района даже не выехали еще!

– Люди не понимают того, что есть вещи, на которые стоит смотреть с разных сторон.

– Тормози, Сократ, вон палкой тебе машут!

– Давай уедем, типа не видели!

– Ага, а потом с мигалками будут догонять. Тормози! У нас все нормально.

– Как знаешь!

«Девятка» со скрипом остановилась недалече от двух милицейских мотоциклеток.

Я полез за сумкой с документами на заднем сидении, в окно уже стучал чуткий дорожный шериф. Да-да! Права. СТС. Страховка. Знаю-знаю! Не молоти! Ищу я, ищу…

Окно открылось с жутким скрипом.

– Здравствуйте!

– Документы! – сунув свою физиономию в щель открытого окна, загорланил страж правопорядка. Нос его пытался уловить алкогольные ароматы, отчего тот активно сдувал и раздувал ноздри.

– Пожалуйста-пожалуйста!

– Пили? – Он забрал документы.

– Я?

– Вы!

– Нет.

– Очки подымите!

– Пожалуйста! – я представил свои уставшие глаза для обследования.

– Точно? Может все-таки пили? – Он разглядывал документы, затем меня, затем снова документы и уже готов был отпустить нас, как подрулил его коллега, явно чем-то недовольный, сие было написано у него на лице. Судя по соответствию возраста и капитанского звания, налицо самоубийство карьерных амбиций, что вылилось в негодование на весь белый свет.

– А чего в очках, когда солнца на улице нет?

– Так не запрещено ж! – я сделал виновато-молящее лицо, но товарищ капитан принял мое непокаяние как личную обиду.

– Очки поднимите!

– Снова?

– Будете подымать сколько требуется! – рявкнул на меня дорожный служитель Фемиды.

Я поднял.

– Что с глазами?

– Я не офтальмолог.

– Что?

– Не офтальмолог, говорю! – громче повторил я.

– В смысле?

– Ну как я себе диагноз поставлю, если я – не врач.

Даже если ты выбился в люди и прокачал свой интеллект, тебе придется каждый раз спускаться до масс в своих выражениях. Бравируя умными словечками, ты скорее вызовешь смех либо подозрение в высокомерии, а такое пролетарии не любят, могут и по морде дать, по твоей зажравшейся морде, а со служителями правопорядка вообще шутки плохи, но меня уже было не остановить.

– Дерзить, значит, вздумали?

– Я?

– Вы!

– Отнюдь…

– Что?

– Отню-ю-ю-юдь! – громче повторил я.

– Вы что тут, голос на меня повышать вздумали?

– Я думал, вы – глуховат! Извините!

– Кто глуховат?

– Вы глуховат!

– Почему глуховат?

– Ну я вам говорю, а вы мне «что» да «что». Думал, не слышите. Вот и говорю громче. Забота, так сказать, о ближнем своем.

– Я не глуховат.

– Хорошо ж, когда так! – я сбавил громкость до нормальной.

– Запрещенное что-то везете?

– Кем?

У шерифа начал подергиваться глаз.

– Государством! – ответил он мне, явно сдерживаясь.

– Каким?

– Российской Федерацией.

– Спасибо.

– За что? – полицейский явно нервничал.

– За пояснение.

– Так! Выйдите из машины. И вы! – капитан ткнул пальцем в Лёвчика.

– Виталя, давай уж завязывай. Мне-то это все за что?

– Зачем? – не унимался я.

– Осмотр на предмет запрещенных веществ, колюще-режущего и огнестрельного оружия.

«Начало-о-о-о-сь! – подумал я. – Виталя, вот кто тебя за язык тянул».

– Выйдите из машины!

– Блин!

– Что?

– Говорю, спасибо! – громче повторил я.

– Вытащите все из карманов, я сверху посмотрю.

– Понятые будут? Акт?

– Это осмотр, а не досмотр! Ведется видеофиксация. – Он указал на камеру, висящую на брюхе.

– А акт?

– Какой акт?

– Осмотра!

– Будет вам акт, когда найду что-то запрещенное.

– Кем?

– Государством… вы мне тут ваньку не валяйте.

– А если не найдете? Компенсация будет за моральный вред?