Пока я размышляла в относительной тишине, в зал вернулся Луиджи. Широко улыбнувшись, итальянец поставил передо мной тарелку с пастой.

- «Донативи ди Маре», - произнес он. Я посмотрела на блюдо с морскими гребешками и мидиями, украшенное зеленью и раковинами.

- Теперь я оставлю вас, мне еще надо закончить десерт, - Луиджи еще раз пожелал нам приятного аппетита и вышел из зала. Я подняла глаза на Лоусона. Вокруг нас сгустилась тишина, разбавленная лишь звуками моря. Официант тоже куда-то исчез, и мы с Майклом остались наедине. Стало как-то неловко. Я отвела взгляд и отложила вилку в сторону.

- Тебе не нравится? – осведомился Лоусон с участием. - Может приказать, чтобы приготовили что-то другое?

- Нет, нет, - поспешно ответила я, - все просто прекрасно, - добавила и внезапно почувствовала себя полной дурой. Все-таки этот ужин сделал свое дело. Я уже совсем не хотела уходить отсюда, хотя знала, что надо это сделать. Надо бежать, хватать ноги в руки и быстрее, пока бастионы моей выдержки не пали к ногам этого великолепного мужчины.

Настораживало еще и то, что он, по сути, ведь не сделал ничего такого, за что можно было бы его осудить или испугаться. Нет, напротив, Лоусон вел себя как настоящий джентльмен! Ни словом, ни действием не надавил на меня, не обидел.

Что, если Клайв ошибается и я напрасно боюсь за себя?

Что, если мне позволить себе поддаться искушению, ведь все равно я скоро вернусь домой и единственным, что привезу с собой, это воспоминания, которые обещают быть неповторимыми?

- Выпей вина, - предложил Лоусон.

- Вы хотите меня споить? – я подняла на него взгляд.

- Зачем? – удивился он.

- Ну, как же… - я замялась.

- Для того, чтобы соблазнить женщину, мне совсем не надо ее спаивать, - ответил Лоусон.

Я покраснела.

- Обычно они сами этого хотят, - добавил он, глядя на мои окрашенные румянцем щеки.

Боже, он ведь прав! Я сразу обратила на него внимание, еще в ту злополучную ночь, когда Клайв привез меня на остров. Я уже тогда, пусть на подсознательном уровне, но пожелала этого человека. И сейчас, даже осознавая исходящую от него опасность и легкий флер соблазнения, все еще желала пойти на поводу у собственных чувств.

Не дай бог влюбиться в такого мужчину!

В эту минуту зазвонил телефон. Я вскочила, извлекая его из сумочки, но, прежде чем успела снять трубку, Лоусон перехватил мою руку и забрал телефон, при этом пристально глядя мне в глаза. Я замерла, когда мужчина спокойно отложил трезвонящий мобильный на столик и медленно притянул меня к себе. Мгновение и для меня перестало существовать все вокруг. Словно завороженная я смотрела в темные глаза мужчины, понимая, что они затягивают меня в свою глубину, опутывают сладкими обещаниями. Я не услышала, как пронзительно продолжал звонить мобильный, как вошедший было в зал Луиджи усмехнулся и ретировался обратно в свои владения, как вышел из ресторана наш официант…

Не видела, не слышала, не понимала. Глупая овечка, попавшая в логово матерого волка…

Я просто стояла и смотрела на Лоусона и видела, как он улыбается мне. Его глаза горели, взгляд проникал под кожу, вызывая легкую и сладкую дрожь, а потом он поцеловал меня. И этот поцелуй не мог сравниться ни с одним из тех, что были у меня ранее. Голова пошла кругом от настойчивых, сильных губ, от нежного касания сильных, мужских пальцев к моему затылку. Он целовал меня не переставая, дразня и заигрывая, а потом, набрасываясь вновь и вновь, с жадностью человека, умирающего в пустыне от жажды, и мне казалось, что я в этот момент была для него водой. Я медленно таяла, растворяясь, теряя себя. Этим поцелуем Майкл словно заставлял меня поверить в то, что я для него единственная желанная женщина. В голове мелькнула запоздалая мысль, что Клайв ведь предупреждал меня, что такое может случиться, но я прогнала ее прочь, полностью отдаваясь во власть этого человека, забывая себя, осознавая и принимая как факт, что сделала то, что хотела.