- Миха, я чё… я, канеш, ничё… - от его жаргонной дворовой речи резало уши. -  Но тут такая хрень… Из кошеля твоей ляли на один счет капает баблишко… регулярно…

Регулярно – насторожило.

Захотелось посмотреть.

У его же Насти не было от него никаких секретов – так она говорила.

- Ты знаешь обо мне всё-всё-всё, - любила она повторять, прижимаясь к нему.

Теперь он мог бы добавить:

- Ты про меня тоже.

А тогда он поражался, как идеально у них совпадают вкусы.

Да, мадам Мистерия ещё выбирала девочек по актерскому мастерству. Те, которые не умели играть – отпадали сразу.

Счета Зареченский посмотрел, а потом вызвал к себе Игната, начальника службы безопасности.

- Проверь.

Игнат проверил.

И понеслось-поехало…

Были оправдания. Были слезы. Был даже момент «отрицания».

Настя смотрела на него обиженными глазами, в которых застыли слезы, вот как сейчас, прижимала руки к животу и обвиняла его в недоверии, говорила, чтобы он не смел её подозревать.

Что её любовь к нему чистая, первая и искренняя.

«Добила» Михаила информация, что Анастасия делала гименопластику.

- На хера??? – орал Зареченский, уже не сдерживаясь. Его колотило от бешенства. – На хера, я тебя спрашиваю! Чего ты молчишь? Какого черта ты себе целку наращивала? Чтобы непорочной девой выглядеть в моих глазах?! Мляяя… Неужели думала, что я настолько лох, что ничего не узнаю? Не почувствую?! – он не сдерживался в эмоциях, употребляя грязные слова. – Ну да, конечно, мне же чертовски повезло – девственница да так ловко имитирующая оргазм!

- Я не имитировала!

- Заткнись, Настёна, лучше сейчас заткнись…

Они бушевали две недели. Он орал на неё, она плакала. Приводил доказательства, она больше не пыталась отрицать. Перешла на другую линию поведения – теперь Настя пыталась ему внушить мысль, что её чувства к нему абсолютно искренни, и что любит она его, как человека, а не потому что он входит в список российского Форбса – 200 богатейших бизнесменов России.

Он верил… Какое-то время. Ведь они познакомились у обычного супермаркета, когда Михаил гонял бездумно по городу и заехал в торговый центр, потому что у него в машине не оказалось второй бутылки с минералкой без газа. Всё случайно. Ну-да, ну-да. И лишь потом Игнат достал съемку слежения за ним в тот день.

- Меня пасли, а я даже не заметил.

- Я давно тебе говорю – нужна постоянная личка.

- Игнат, отвали. Не до этого сейчас.

Он не боялся, чтобы ходить с личкой. Миновали времена, когда бизнесменов отстреливали на улице. Но охрану имел, держал у себя толковых парней, лучших.

- Значит, говоришь, не соваться к мадам Мистерии… как интересно, милая.

Настя поморщилась, и снова в её взгляде появилась мольба.

- Миша, я тебя прошу… давай уедем куда-нибудь. На пару дней, на неделю. Просто побудем друг с другом. И я тебе докажу, что люблю тебя по-настоящему. Да, наше знакомство было подстроено. Мне помогли. Но пойти ты – я, как только увидела твою фотографию, сразу поняла, что ты – мой!

Зареченский хмыкнул и скрестил руки на груди, не заботясь, что помнет рубашку.

- Знаешь, что меня всегда поражает? Когда я слышу слова о любви, звучащие из уст молоденькой актрисульки или певички и предназначающиеся, допустим, заслуженному артисту или продюсеру старше её лет на сорок. Ах, я полюбила его с первого взгляда… Ах, моя любовь чиста… Да, что же, вы, мать вашу, не влюбляетесь и не тащитесь от фото слесарей или водил? Вам подавай знаменитостей да олигархов.

- Я не такая…

- Конечно, конечно!

Зареченский ослабил галстук. Еще немного в том же духе, и он задохнется в машине. Дорогой парфюм жены резал глаза, проникал в легкие и разъедал их. Взять с собой Настю оказалось ошибкой. Как так получилось, что всего за две недели та, которую он едва ли не боготворил, начала вызывать у него аллергию?