– И что? Если бы ты под это дело реальный кризис создал, а так твоя статья мёртвому припарок. За два месяца мы не создали ни одного события. Посмотрите, как работает комитет – у них что ни событие, то мегахит. Поймают трёх молдаван – борьба с нелегальной иммиграцией, построят три квартиры для военных – армия получила жилищную программу, в теннис бабы выиграли – вот так развивается национальный проект «Спорт».

– Мы, кстати, в сети нацпроект «Спорт» хорошо отстебали, – вступается Гена, – когда прошла тема на «Эхе», что в качестве сувенирной продукции этого нацпроекта изготовляются зажигалки и пепельницы, под огромные бюджеты. Помните, в сети флеш-моб, где логотипом был Путин, прикуривающий от Олимпийского факела?

– Да, на «Эхе» был тогда скандальный живой эфир, – наконец дошла очередь и до Жени Сазонова, – помните?

– Ага, помним. Вечно помним, как покойников. И скорбим, кстати, тоже. Ты мне про эту передачу лучше не вспоминай. Собралась вся демшиза, полпередачи вспоминали Попова с Гайдаром, кто из них чего предрекал, и куда мы теперь идём другим путём. «А помните, Егор в 1994-м это предвидел! Вы же с ним дружили, да, Евгений? – Ну, не так чтобы близко, но…» И в конце передачи заговорили о кризисе нацпроектов. А половина аудитории уже переключилась, потому что слушать их посиделки никому не интересно. Пусть на кладбище идут и вспоминают, кто с кем дружил, а кто просто на поминки пришёл.

– Антон, ты говоришь про работу комитетовцев, но как можно сравнивать? У них любой пшик – событие. Когда есть такая лупа, как телевизор – можно масштабировать всё что угодно, – вступается за своих подчинённых Вадим. – Радио и интернет – единственные наши СМИ, которые ещё создают информационное поле. Кстати, ты заметил, тебя теперь именуют известным политологом и правозащитником? За два месяца у тебя было шесть эфиров на Восьмом, а радио и интернет нам в этом сильно помогли. Выстроить новый имидж за такой короткий срок – это задача.

– Спасибо тебе, Вадим, большое, человеческое, – почти кланяюсь я, – действительно, как я мог забыть? Мне Вербицкому это в отчёт написать? «За два месяца моей группе удалось выстроить мой имидж. Точка». Вы не информационное поле создаёте, а информационный шум, чувствуете разницу? У нас нет событий, вокруг которых можно строить систему. Мы даже с новостями не умеем работать. Например ты, Женя, новости на «Эхе» слушаешь?

– Да, конечно.

– А ты понимаешь, как на них аудитория реагирует? Они ей интересны?

– Я думаю, да…

– А я думаю, нет. Ты скажи, на хуя мне нужно знать, сколько человек одновременно прыгнули с парашютом с небоскрёба в Куала-Лумпуре?

– Ну, Антон, – усмехается Женя, – это же вода. Мы не можем строить новостные блоки только из наших новостей.

– А ты давно радио занимаешься? Что такое «ядовитый сэндвич» знаешь? Нет? Это когда весь позитив и вся вода типа Куала-Лумпура и прав женщин в Саудовской Аравии остаются в середине новостного сюжета, а про то, что «45 % населения не доверяют Путину», а «экономический кризис приближается», ставятся в начало и конец, потому что слушатели запоминают только то, что говорится и показывается в начале и конце. Слышал про такую хуйню? Или тебя этому не учили?

– Я предлагаю сменить тему, – пытается погасить эмоции Вадим. – Антон, мы отработали слабо, но, согласись, в отсутствие реальных поводов «дело Горчаковой» было реализовано хорошо.

– Вадим, я согласен, то, что ты предложил изобразить драку Горчаковой со строителями как нападение, – это великолепно. Удивительно, как ты её уговорил согласиться на эту подставу.