Мне не было до конца понятно, о чем именно говорит Глеб. И в приступ внезапной заботы тоже верилось с трудом.

Я пила кофе и продолжала слушать, а голове у меня крутилось только то, какие именно контакты вдруг заинтересовали брата мужа. Тем более что все ежедневники хранятся на работе в кабинете, но никак не у нас дома.

– Альберт подтвердил мои опасения. Ты снова расплакалась, да, Элина?

– Это вышло случайно, – сказала я. – Наоборот, мне нужно больше времени проводить на работе. Так, кажется, что Саша рядом и просто ушел…

–Но ты ведь знаешь, что он не просто ушел! – прервал меня Глеб, повысив голос. – Я видел его тело. Точнее, то, что от него осталось, Эля! Хватит тешить себя надеждами. Моего брата больше нет!

Его тон стал жестче. Глеб встал и подошел к месту, где сидела я, присел передо мной на корточки. Рукой он дотянулся до моей щеки и осторожно погладил по ней тыльной стороной ладони.

– Я всегда завидовал Сашке, – сказал он, когда я нервно убрала его руку.

– Я не понимаю, к чему ты все это говоришь Глеб.

Зотов все больше вторгался в мое пространство. А интимные прикосновения заставляли меня вздрагивать. Он поднял меня со стула, поставив рядом. Обнял меня и погладил. Глеб провел рукой по спине, крепко прижимая к себе.

– Мы ведь похожи, ты разве не замечаешь? – спросил он, убирая прядь волос от моего лица. – Зачем ты грустишь по нему, если рядом есть я?

– Глеб, остановись! Не нужно делать ошибок, прошу тебя!

Он продолжал обнимать меня и сказал, чтобы я не беспокоилась. Его дыхание дрожало, но он обнимал меня уверенно и сильно. Потянулся губами и жарко прильнул к щеке, возле самых губ.

– Я ведь тоже скучаю по брату. Но то, что случилось, было предопределено. Саша не тот ангел, каким ты его воспринимала. Он гораздо хуже, Элечка.

Я вырвалась из его рук. Мне было неприятно слушать голословные обвинения в адрес Саши. Он не сможет ответить и зачем выставлять его в дурном свете?

Я не могу воспринимать брата погибшего мужа, как моего следующего мужчину. Тем более, между нами всегда был лишь негатив.

– Спасибо, что ты не забываешь о нашей маме, – продолжил Глеб. – Она сказала, ты забыла кошелек у нее. Я привез деньги. Этого хватит на первое время, – и он достал из кармана пиджака небольшую пачку разноцветных купюр.

Я отказалась.

– Лучше найми Арине новую сиделку. Карина мне не очень понравилась, она плохо следит за ней, – сказала я. – А мне деньги не нужны, пока хватает.

– Может, у тебя кто-то появился? – спросил Глеб, очень пространно намекая на изменения в моем внешнем виде. – Ты просто светишься, Элечка.

Он снова попытался тронуть меня и потянул за кофту так, что пуговицы расстегнулись, открыв край нижнего белья и ложбинку между грудей. Глаза его вспыхнули, и я скорее застегнулась. Глеб, как змей, кружился вокруг, не говоря ни слова о сути своего визита и не прося отдать коробку с вещами брата, будто забыл о ней.

Он видел, что я сторонюсь его, но подошел ближе. Положил мои руки себе на грудь. Я попыталась прекратить все это, хотела остановить его.

Руки брата моего мужа легли на мои плечи. Он потянул домашнюю кофту вниз уверенно и чертил узоры по коже указательным пальцем, так нежно и трепетно. Я поежилась, покраснела, но Глеб не остановился. Он рывком, неистово притянул меня и коснулся моих губ своими губами, все больше возбуждаясь.

– Глеб, пожалуйста! Что ты делаешь?!

Я оттолкнула его и закричала, а тот неохотно отстранился и только тяжело выдохнул. И мне стоило усилий, чтобы не ударить его.

– Эля, в моих прикосновениях нет ничего предосудительного. Сколько лет у тебя не было мужчины? Ты красивая, а я всегда хотел, чтобы ты была не с братом, а со мной!