Пастор: Что, простите? Ваша сестрица?

Корнелиус: Ну… Она… довольна?

Пастор: Счастлива, господин граф!

Адель(поджав губы): Еще бы! Кто мог такого ожидать!

Корнелиус: А вас это задевает, а? Только подумать – вы и моя сестра кормитесь из одной кормушки! Ха! Ха! Ха! Но куда же они оба подевались?

Пастор: Они уехали вместе с Гансом Альбертом, доезжачим, выслеживать великую баден-баденскую волчицу. (Встает на цыпочки и воет.) У-у-у-у-у-у-у! У-у-у-у-у-у-у! У-у-у-у-у-у-у! (Потом внезапно замолкает, смутившись.)

Корнелиус и Адель смотрят на него.

Пастор(покашливая): Гм! Да, это она так воет… Волчица…

Корнелиус: Я так и думал. Волки редко пищат! Черт! Ну и положеньице! Моя собственная сестра, не успев обвенчаться, станет вдовой!

Пастор: Как? Почему?

Корнелиус: Я вызвал этого юношу на дуэль: представьте себе, он согрешил.

Пастор: Бог милостив к грешникам!

Корнелиус: Сразу видно, что вы не женаты, господин пастор! Ведь так?

Пастор: Нет, конечно! Что за странный вопрос, господин фон Бельдт? Католическая церковь и его святейшество Папа Римский для служителей…

Корнелиус: Хорошо-хорошо! Вот и не женитесь! Храните свой целибат!

Пастор: Разве у меня есть выбор, господин граф? Я настаиваю на том факте, что для нашего ордена безбрачие обязательно! Знайте, что…

Корнелиус(в бешенстве): Не знаю и знать не хочу! Плевать мне на это! Идите спать. Адель, думаю, для нас в этом доме найдется охапка соломы и место на полу! Приличные условия здесь положены только четвероногим.

Он быстро выходит. Адель остается в комнате.

Адель: Господин аббат, а этот юноша говорил вам что-нибудь обо мне?

Пастор(тихо): Нет, сударыня! Не тревожьтесь, он…

Адель: Почему я должна тревожиться? Что бы там ни было, скажу вам, святой отец, это такая возвышенная душа!

Пастор: Это несомненно, да, он очень славный! Святой Варнава…

Адель(не слушая его): И поверьте мне, романтические чувства в наше время еще не умерли!

Пастор(смущенно): Дитя мое, я вас не понимаю.

Адель: Неважно. Неважно! Я завтра же приду исповедоваться!

Пастор(в панике): Нет! Нет! Умоляю, госпожа графиня! В прошлый раз…

Она выходит вон. Он бежит следом.

Те же декорации. Чуть более позднее утро. Супруги в ночных рубашках и халатах зевают и покашливают в той же гостиной. Он раскладывает пасьянс, она ходит взад-вперед.

Адель: Бог мой, который час? Мы что, спали всего три часа? Вы когда-нибудь видели, Корнелиус, чтобы охота продолжалась так долго? Как вы думаете, не могло с ними приключиться какое-то несчастье из-за этой волчицы?

Корнелиус: Как бы не так! Ганса Альберта одного хватит на прокорм трем волчицам! А он за мою сестру даст себя сожрать не задумываясь! Меня больше волнует вот это… (Смеется, показывая на карты.) Я боюсь, что у меня на этот раз не сойдется!

Адель: Так передвиньте эту трефовую девятку вон туда… Вы даже пасьянс толком разложить не умеете!

Корнелиус: Оставьте в покое мои карты! Зато вы все умеете разложить, и не только пасьянсы! Чего я боюсь, учитывая время и дождь, так это что им пришлось где-то спрятаться, укрыться и что…

Адель: Что – «что»?

Корнелиус: Что на этот раз между ног у моей сестры окажется нечто совсем иное, нежели охотничий конь! Вот чего я боюсь и на что, впрочем, надеюсь, ибо это должно благотворно сказаться на ее нраве!

Адель(презрительно): Какая низость! Всегда одни низости! Решительно…

Корнелиус: Как вы это сегодня назвали? Низостью? Но она не лишена вкуса, а? Только не говорите, что вы не согласны!

Адель: Хватит. Это не смешно, переменим тему. Вы по-прежнему намерены убить этого бедного юношу?