— Ну что? Твой вердикт? — уточняю у Кости, когда он наконец отрывается от Богдана и переводит задумчивый взгляд на меня.

— Сильно избит, но кости, кажется, целы. Чуть выше правой лопатки ножевое. Давно он без сознания?

— Полчаса примерно. До этого даже разговаривал со мной. Правда, очень заторможенно.

— Из тебя бы столько крови вытекло, тоже была бы заторможенная, — резонно замечает Костя. — Рана когда получена?

— Точно не знаю. Возможно, вчера вечером. Ты ему поможешь?

— По-хорошему, парню нужно в больницу. Проверить на повреждение внутренних органов. Зашить. И крови много потерял. Надо делать переливание. Но, так понимаю, этот вариант не подходит? — хмурится друг, разглядывая меня. — Иначе ты бы его давно уже отвезла. А еще вот это украшение меня напрягает, — приподнимает правую руку Морозова, на которой все еще болтается наручник. — Скажи мне, дорогая, куда ты вляпалась?

— Я никуда. Но с больницей не вариант, ты прав. Сам справишься?

Костя поджимает губы, сверля меня взглядом. Потом пожимает плечами, криво ухмыляясь:

— И не с такими справлялся. Но это займет время. Можешь пока отдохнуть. Если голодна, найди что-нибудь в холодильнике.

— То есть я тебе не нужна? Мне очень надо отъехать. Я тогда займусь своими делами, хорошо? Не беспокойся, через два часа вернусь.

— Я беспокоюсь не об этом, — снова усмехается Костя. И серьезно глядя в глаза, добавляет: — Уверена, что тебе самой не нужна помощь?

— Уверена, спасибо! — благодарю я. — У меня неотложное, но совсем не опасное дело.

— Ага, я так и понял. А мужик с ножевым тебе случайно под колеса свалился, да? И ты просто не смогла пройти мимо? Насколько помню, бездомных котят ты в детстве не спасала. Хотя вру, не котят, но одного щенка точно в сарае от родителей прятала. Так что все сходится, — щурится мой друг и качает головой: — Ладно, позже поговорим. Пойдем, провожу тебя и займусь этим страдальцем. А то, и правда, коньки отбросит. Хорони его потом...

Ведь знаю, что у Кости, как и у многих хирургов, специфическое чувство юмора. Но, кажется, все равно бледнею. На что хозяин дома лишь широко улыбается.

Я укладываюсь ровно в два часа, как и обещала. Заезжаю к маме. На этот раз перекидываюсь парой слов с Олегом, который тоже вышел к коридор. И даже пью с ними чай. А под предлогом похода в туалет незаметно возвращаю ключи на место. И уезжаю, предварительно сообщив, что на пару дней отправляюсь в гости к подруге за город. Выполнив свой план, еду к Косте. По дороге торможу у магазина и закупаюсь продуктами. Оставаться у друга надолго не планирую. Но несколько дней надо будет где-нибудь пересидеть. Морозову потребуется время для восстановления. И я даже знаю, где мы остановимся. Поэтому и запасаюсь едой.

Костя встречает меня в белом халате, перепачканном кровью. И сразу возвращается к своему пациенту. Я иду за ним. Первым делом разглядываю Морозова, лежащего на кушетке с голым торсом. Даже без сознания он выглядит впечатляюще. Мощное тело с рельефными мышцами, переплетения татуировок, одно плечо перебинтовано. Уже не такой бледный, но глаза все еще закрыты. Разорванную футболку Костя с него снял, и теперь отлично видны ушибы и синяки.

— Кто-то хорошо над ним поработал, — тихо комментирует мой друг, замечая, что именно я разглядываю. Ничего не отвечаю. Перевожу взгляд на стойку для капельницы рядом с кушеткой и пораженно вскидываю на друга глаза:

— Это кровь? Ты делаешь переливание? Откуда?

— Не думал, что ты вот так все узнаешь, — вздыхает Костя, — но ладно... В общем, у меня есть дополнительный заработок. Вот этот кабинет. Не только твоему другу нужна помощь в обход больниц и ментов. Так что имей в виду. Хотя, надеюсь, больше тебе это никогда не пригодится.