– Вчера ночью вы были в своем доме одна? – спросил Декер.

Выпустив дым ноздрями, Клайн кивнула и потянулась за бокалом с жидкостью, выглядевшей апельсиновым соком, но Декер учуял запах алкоголя.

– Да. Я в разводе, дети выросли и упорхнули. На люди особо не выхожу, потому что бывший оставил меня с кучей счетов и нехваткой алиментов. К несчастью, его адвокат оказался лучше.

– Можете провести нас через сегодняшнее утро? – спросила Уайт, удивленно распахнувшая глаза – очевидно, оттого, что женщина так вот, походя, выложила личные сведения.

– Вышла сюда часов в девять, увидела, что задняя дверь открыта, и это показалось мне странно. В этот час утра Джулия обычно давным-давно в суде, и вообще этой дверью она даже и не пользовалась. Ходила в гараж прямо из дома.

– Вы хорошо ее знали? – осведомился Декер.

– Мы были соседками и добрыми подружками не один год.

– Не сомневаюсь, случившееся вас огорчило, – вставила Уайт.

Стряхнув пепел в хрустальную пепельницу, Клайн поджала губы.

– Я не плакса. Но очень расстроена смертью Джулии. Я любила ее. Очень. Мы были близкими подругами. Плакались в жилетку друг другу… Но за свою жизнь я перевидала тонну дерьма. Лучшая защита – держать его на расстоянии вытянутой руки; во всяком случае, таков мой подход.

– Итак, вы пошли выяснить – и нашли труп мужчины в студии? – подсказал Декер.

– Напугал меня до потери пульса. Я тут же выбежала и вызвала полицию. Они прибыли минуты через три – отделение тут недалеко.

– Вы знали убитого? – поинтересовалась Уайт.

– Я видела его у Джулии. Ни разу с ним и словом не перемолвилась.

– А судья говорила вам, зачем ей нужен телохранитель?

– Нет, вообще-то нет. Наверное, всем судьям угрожают и все такое… Черт, да кто избавлен от угроз в наши-то дни? Загляните в соцсети. Я могу запостить что-нибудь о спасении сирот – и на меня накинутся, как на педофилку, занимающейся секс-торговлей. Люди в онлайне просто звереют.

– Но говорила ли она на самом деле, что завела телохранителя из-за угроз в ее адрес? – уточнил Декер.

– Нет, вряд ли говорила. Наверное, я просто предположила.

– Вы ничего не слышали и не видели вчера ночью? – спросила Уайт. – Скажем, от полуночи до двух или даже до или после того? Вспышку фар на въезде в соседний дом? Выстрелы? Крики или разговор на повышенных тонах? Шум борьбы?

Покачав головой, она резко откашлялась.

– По ночам я пользуюсь СиПАП-аппаратом и принимаю амбиен. Я и не могла ничего услышать.

– У вас есть сигнализация? – справился Декер.

– О, само собой! Но обычно я ее не включаю.

– Почему? – полюбопытствовала Уайт.

– Ну, у нас же ограда и круглосуточная охрана.

– Как и судья, – подчеркнул Амос. – Плюс ее собственный частный телохранитель. Очевидно, этого было недостаточно.

Подрастеряв самоуверенности, Клайн стряхнула пепел в пепельницу.

– Пожалуй, до меня дошло.

– А как соседи с другой стороны от судьи? – поинтересовался Декер.

– Перлманы? Они в Нью-Йорке. Уехали на прошлой неделе и вернутся завтра.

– Они знали Камминс? – вступил Эндрюс.

– Разумеется, все мы дружим. Майя, то есть миссис Перлман, юрист на пенсии, и это роднило их с Джулией. Тревор – ее муж, это его второй брак… Ой, и, по-моему, как раз они рассказали Джулии об этой службе защиты, которой она в конце концов воспользовалась.

– Почему это? – уточнила Уайт.

– Толком не уверена, но, как мне кажется, Перлманы пользовались ее услугами в прошлом. Не знаю почему. Вам надо спросить их самих.

Декер и Уайт переглянулись.

– Вы знаете бывшего мужа судьи и их сына Тайлера? – продолжил расспросы Декер.