– Тогда вы должны радоваться, что через пару дней меня не станет, – неловко пробормотала я.

– Как раз наоборот, моя императрица, – едва слышно прошептал он, склоняясь все ближе к моему лицу. – Я хочу, чтобы вы жили.

Его губы накрыли мои, и вновь то самое ощущение пляшущего по коже тока, искр по всему телу, будто каждый нерв натянут и сам не знает, чего хочет: то ли разрядки, то ли еще большего напряжения.

– Кто вы такой? Вы же не можете… не можете.

В памяти прекрасно жило знание, что Дизайнеров Смерти никогда не интересовали женщины, они ведь уже “не люди”. Но этот поцелуй был глубоким настолько, что из легких выбило воздух и заменило озоном… И я задыхалась, пытаясь выбраться из этого сладкого плена.

– И что вы…что вы делаете? – произнесла будто и не я вовсе.

Мне дурманило голову, а сопротивление выходило слишком вялым.

– Спасаю вашу жизнь, – ответил мужчина, подхватывая меня на руки и направляясь к незаправленной постели.

– Что это значит? – я задала глупый вопрос, хотя действия Хэдока давали на него однозначный ответ.

Мужчина беззастенчиво, но аккуратно снимал с меня одежду, что еще больше смущало. Хотелось прикрыться руками, спрятаться от его ладоней и взгляда. Ведь то, что сейчас присходило, было неправильным и страшным. Но это был другой страх, нежели с Ронаном.

Если с мужем я боялась грубости и каждый раз оказывалась в ситуации, где была бесправной рабыней, то сейчас боялась, что кто-нибудь войдет в спальню и застанет меня и Хэдока за… изменой.

Непроизнесенное слово громом отдалось в сознании, потому что никак иначе чужие руки на моем обнаженном теле назвать нельзя, так же как и горячие поцелуи на губах, шее, плечах.

Ронан никогда не целовал меня там, и меня начинало тошнить только от мысли, что император мог бы это делать. Но с Хэдоком все было наоборот. Он не вызывал отвращения, хотя мысли, что любое его следующее прикосновение может быть похожим на то, что творил со мной мой законный супруг, никуда не исчезали.

Пока я думала об этом, внизу живота все сжималось в тугой ком странного предчувствия. Меня заполнял бесконечный вакуум, непривычный и незнакомый, в то время как холод окружающего воздуха вовсю плясал по моему телу, избавленному от одежды. Я была полностью обнажена перед мужчиной, который не был моим мужем, и терялась в сомнениях, правильно ли поступаю. Зачем позволяю ему все это с собой делать?

– Нет, не надо, это неправильно, – заметалась, пытаясь ускользнуть из рук Дизайнера, которыми он поглаживал мой живот. – Зачем? Я не понимаю зачем.

Прикосновения мужчины, будто батарейку, заряжали меня током, и я не могла этого объяснить, но стоило Хэдоку немного отнять от меня ладони, как захотелось разочарованно ныть. Вот только здравый смысл все еще имел контроль над непослушным телом, а в памяти свеж ритуал бракосочетания из Храма. Мое тело – это тело Ронана. Я принадлежу ему, и никакая измена не даст плодов, что бы ни говорил Дизайнер о моем гипотетическом спасении.

 – Меня уже нельзя спасти, – произнесла я, сводя ноги вместе и не желая пускать мужчину дальше. – Что бы вы ни задумали.

– Вы ничего не знаете, моя императрица, – подняв на меня взгляд, ответил он, с легким нажимом возвращая одну ладонь мне на живот. – Даже если не спасу, то я могу подарить вам удовольствие, которого вы были лишены все это время.

Хэдок нависал надо мной сверху, опираясь на вторую руку, смотрел с легким прищуром прямо в глаза, будто я действительно его слепила, а сам медленно продолжал скользить ладонью вниз.

– Вы ведь ничего не теряете, Эсмиральда. Для вас все уже давно потеряно, – шепнул он, прежде чем вновь коснуться уголка моих губ. – Так почему бы не довериться мне?