– Пошлите охотников.

– Территорию Кремля обследуют две монады «Чёрных ислаамеров».

– Пошлите ещё две, завтра, в крайнем случае послезавтра Правитель займёт резиденцию. К этому времени Кремль должен быть очищен от всего живого! Впрочем, как и весь город.

– Будет сделано, Взошедший-Везде…

– Короче.

– Будет исполнено, ВВ!

– Так-то лучше, – благосклонно похлопал распорядитель своего верного помощника по щеке. – Следуем дальше.

– В каком направлении изволите, ВВ?

– На запад.

Аэролёт повернул на запад.

Они нашли «портал», из которого стартовал аппарат, похожий на голову хищной птицы. «Портал» представлял собой четырёхгранную пирамиду, погруженную в воду таким образом, что до её острой верхушки можно было донырнуть: она находилась на глубине не более двух с половиной метров.

Ренат нырял несколько раз, пытаясь найти люк в пирамиде, выпустивший «птицевертолёт», однако не увидел ни одного отверстия, ни одной щели. Пирамида казалась цельным куском металла, стывшего под водой неопределённо долгое время.

Вернулись на берег, уставшие, но возбуждённые открытием и разочарованные недоступностью искусственно созданного объекта. Оделись в сухое: плавали в нижнем белье, Ренат – в трусах, Марьяна – в лифчике и трусиках. Их комбинация напоминала купальный костюм «для ценителей женской красоты»; своей наготы и взглядов спутника она не стеснялась ни капли, как настоящая спортсменка.

– Как ты думаешь, что это? – в который раз поинтересовался Ренат, понимая, что ответ получит расплывчатый. – Пришельцы?

– Не знаю, – ответила девушка, покусывая губы. Её взгляд остановился на зарослях плаунов, окаймлявших тёплую лужу, отделённую от озера полосой сырого песка. Над лужей летали гигантские стрекозы, отблёскивая перламутром крыльев. – Может, поищем съедобные побеги? Я где-то читала, что реликтовые растения были почти все съедобными.

Ренат невольно проглотил слюну. Есть хотелось всё больше.

– Давай попробуем.

Попробовали.

Нежные жёлто-зелёные веточки плаунов оказались совсем безвкусными, ни горькими, ни сладкими, ни кислыми. Организм на несколько глотков «жвачки» не отреагировал, и Ренат констатировал с удовлетворением, что побеги плаунов есть можно.

– Тут ещё много чего растёт. – Он сорвал лист папоротника, затем верхушку хвоща, пожевал и выплюнул. – Горько. А вот этот цветок мне известен.

– Магнолия, – оживилась Марьяна. – Только очень большая. Вряд ли она съедобна. Зато эта ёлочка на лавр похожа.

Ренат сорвал листочек, растёр в пальцах, понюхал.

– Точно, лавр. Я бы ещё водоросли попробовал.

– Это мох.

– Нет, дальше, бороду в воде видишь? – Он зашёл по колено в зеленоватую воду, вытащил на берег целую связку водорослей, похожих на рыжие канделябры и бороды.

Понюхали, покусали «самые аппетитные» узлы.

– Есть можно, – кивнул Ренат.

– Если только после этого нас не пронесёт, – простодушно заявила девушка.

– Всё лучше, чем ничего. Я всё же попытаюсь рыбу половить, там дальше, в заливчике, видел приличный косяк молодняка. Да и моллюски по дну ползают, тоже можно будет наловить и пожарить на углях.

– Много мы их наловим!

– Попытаемся, во всяком случае, заморим червячка, потом отдохнём.

Напились воды, вслушиваясь в лесные шумы, долетавшие до берега. Изредка в треск и визг представителей местной фауны вплетались далёкие человеческие крики, и от этого становилось не по себе. Было ясно, что на обед динозаврам то и дело попадались несчастные, не имеющие сил ни сопротивляться, ни убежать.

Марьяна присела на мшистый взгорок.

– Ноги не держат. Я перед тренировкой не ела.