В спальне царил мрак, разглядеть диван, на котором спала Алита, я не могла. Прислушалась, пытаясь уловить её сонное дыхание, – безуспешно. Ясно, что спит. Иначе уже засыпала бы меня вопросами. Зажигать светильник я не стала, осторожно стянула через голову тунику, оставшись в одной рубашке, и уже хотела забраться на постель, как откуда-то сбоку раздалось:

– Давно хотел посмотреть, как это у тебя получается, исчезать из-под купола.

Я обмерла, в голосе Роу было столько холода, что я не сразу узнала его. Никогда ещё муж не говорил со мной так.

Щелчок пальцами, и зажёгся магический огонёк. Я зажмурилась, успев заметить только, как он, поднявшись с кресла, делает шаг ко мне.

– Где ты была?

Я обречённо вздохнула. Похоже, придётся рассказать всё. Я даже не успела продумать, что из услышанного стоит говорить мужу, а что нет.

Сильные руки сжали мои плечи:

– В храме, – честно ответила я, чуть приоткрыв глаза, ещё не привыкшие к яркому свету. – А как твоя оргия с наложницами?

– Что?

– Надеюсь, ты хорошо провёл время?

Роу явно не ожидал встречного вопроса. А я, воспользовавшись этим, вывернулась из его рук и всё-таки взобралась на постель. Ноги гудели после прогулки по лабиринту, да и спать хотелось. Я зевнула, вытягиваясь:

– Асвер сказал…

Ой, кажется, я ляпнула что-то не то. В мгновение ока Роу оказался рядом, мои плечи снова оказались в тисках, да таких, что я пискнула. Роу одним движением перевёл меня в сидячее положение.

– Что ты сказала? Ты встречалась с Асвером?

– Да не встречалась я, слышала, то есть подслушивала, – вот одна неверная фраза, и теперь оправдываться придётся мне. – Он разговаривал с Керугом, вашим шаманом. Ты делаешь мне больно.

Роу разжал ладони, но в его глазах плескалась такая ярость, что я поняла, придётся рассказывать. Вот только, что именно? В моей голове по-прежнему была сумятица. Я начала, пытаясь быть последовательной, про йоки, про голос в голове. Пришлось вскользь упомянуть о снах. После того, как я сказала про гнездо гурун-хара под крепостью, недоверие ушло из глаз мужа.

– О гнезде не знает никто, кроме посвящённых, – пробормотал он. – И лабиринты доступны тоже не всем.

Я кивнула:

– Керуг сказал, что храм охраняют гурун-хара, и чужаки не могут пройти.

– Это так, – Роу положил руку на мой живот, его голос потеплел. – Но кое-кого уже признали своим. Продолжай.

Роу заботливо подложил мне под спину несколько подушек.

– Я не всё поняла, дракон говорил загадками, недомолвками, но, главное, он просил меня приходить, когда я смогу, чтобы укрепить связь. Ведь это связь с ним? – я опустила глаза вниз на свой живот.

– Если тебе это всё не привиделось, то лучше будет, если никто не узнает, что дракон выбрал нашего сына. Так что там с Асвером?

Я продолжила рассказывать, стараясь вспомнить всё в деталях, но споткнулась:

– Что такое обряд на крови?

– Принесение в жертву или…

С меня слетела вся сонливость, я подпрыгнула, снова усаживаясь прямо:

– Он что собрался принести в жертву дракону нашего сына?

– С чего ты взяла?

Но я уже вцепилась в него руками, пытаясь сбивчиво объяснить про четыре стихии, по моим щекам текли слёзы.

– Успокойся, Лис, – Роу обхватил меня своими ручищами. – Вечно ты не дослушаешь, я же сказал «или».

Он говорил чуть сердито, но при этом нежно покачивал меня, словно убаюкивая:

– Неужели ты думаешь, что кто-нибудь посмеет хоть пальцем тронуть сына одного из джахтов? Вспомни наш брачный обряд в Хорнии, он тоже был на крови. В Чампии даже детей врагов не убивают. Хотя есть один закон…

– Какой?