Чем Эмилиан лучше Марьяна? Тем, что вызывает во мне бурлящие неизведанные ощущения? Или тем, что берет свое, несмотря на то, что я против? Не спрашивая. Он даже ребенка сделал без моего согласия. Разве это честно? Я ведь его не знаю, впервые вижу истинный облик, и то, что между нами случилось – унизительно.  Я – будто нужный сосуд для наследника, и теперь ярое желания Марьяна, получить сына, мне кажется логичным и понятным. Ведь если они – братья, значит, преследуют одну и ту же цель не просто так. Зачем и почему именно я – не знаю, но выясню. Не хочу обольщаться и верить, что Эмилиан – хороший мужчина. Я десять лет назад уже поверила в нормальность Егорова и вышла за него замуж. С Эмилианом так не будет, и кровь в жилах, что сейчас похожа на кислоту, добавляет мне странной силы противостоять.

Я лежу очень долго, как тополь, который срезали под корень – все еще жива, но в венах, как лед, замер кровоток. Не чувствую облегчения и избавления от ужаса, от жестокого обращения мужа, от избиений и насилия. Я просто из одной тюрьмы переместилась в другую.

Глядя в потолок и глотая горькие слезы, перебираю в голове чужие мысли, слышу незнакомые голоса, изучаю историю мира Ялмез, что слайдами, навязчивыми образами вбивается в мой мозг. Резко и стремительно, до тошноты в горле и ломоты в теле.

Со мной творится что-то невероятное, будто в висок вживили имплант, и он выдает нужную информацию, стоит только задать вопрос.

Где я? На планете Ялмез. Население – пять миллиардов жителей, среди них: люди, орки, эльфы и драконы. Год 3398, время года – лето.

Что такое Мемфрис? Страна людей, король – Эмилиан Авионн, сын покойного правителя Закрия Авионна.

Кто такой Марьян Егоров? Но здесь на мой вопрос в волшебном блоке знаний ничего не откликается – только старые воспоминания моей жизни врезаются в виски, чтобы снова меня сломать. Нет, не позволю. Хватит. Откуда у меня силы сейчас противостоять – не знаю, я будто на адреналине, а в пальцах бесконечно пульсирует жаркий ток. Уверена, что смогла бы снова оттолкнуть обидчика и разбить ему голову о стену. Почему я не могла так же сопротивляться мужу? Почему столько лет терпела?

И после еще нескольких сотен новых картинок и слов, я признаю, что попала в другой мир, где есть магия, другие расы и своя история,  и она сильно отличается от земной. Язык на планете один, за исключением эльфов – они пользуются еще найчери и могут частично понимать животных и птиц. Ялмезские слова, фразы и предложения раскатываются на языке, как карамель с перцем – приятно, но пикантно щиплют.

От наплыва эмоций и странных не моих воспоминаний меня жутко мотает по кровати, бросает в пот и дерет горло. А еще все тело, будто опущено в сладкую крапиву. Так не бывает, я знаю, но ощущение покалывания внизу живота и между ног заставляют меня сминать простынь и сцеплять зубы. Что со мной происходит?

Отворачиваю ткань и провожу рукой по накаленному до предела месту. За пальцами тянутся зеленовато-лимонные веточки, будто неоновые полоски на витрине. Они, кажется, вросли под кожу. Мне приходится приподняться, чтобы убедиться, что не брежу. Так и есть: алый цветок, как пион, отпечатался на животе, а к треугольнику, что сейчас стал невыносимо чувствительным, спустились перекрученные лозы с пульсирующими точками. И вверх, на грудь, заползли витые узоры с мелкими тычинками. Они необычно ярко горят, будто я – елка увешанная гирляндами.

Тру пальцами рисунки, даже смачиваю слюной, чтобы стереть. Что за ерунду мне нанесли на кожу, пока я была в обмороке? Но оно не смывается, а от поглаживания сильнее начинает пульсировать и будто заползает в меня, внутрь, заставляя со стоном откинуться на подушку. Жар запускает щупальца глубже-глубже-глубже и вбивает в голову невыносимое желание видеть Эмилиана. Что это такое?