Все было наоборот.

Я понял это, когда официальные речи закончились, место на сцене заняла приглашенная группа музыкантов, а Кирана окружили превентивы. Судя по тому, с какой недовольной физиономией он их слушал и морщился, как свысока на них смотрел, его истинное отношение было примерно следующим: «Ребята, я позволяю вам копошиться в моей песочнице с моими игрушками, но не забывайте, это моя игра!»

Вскоре Киран удалился, а члены Альянса начали что-то бурно обсуждать.

Мы рассредоточились по залу, стараясь услышать как можно больше. Тисса, хоть и собиралась покинуть клан, переживала за «Пробужденных» и пообещала выудить из главы «Белых амазонок» Элизабет все, что сумеет. Ханг направился к ребятам из «Т-Модуса» – на бал пригласили не только пятерку финалистов основного состава, но и запасных, в число которых входила Элисон. Эд с Маликом встали по разные стороны круглой сцены в центре зала, где кучковались топ-менеджеры «Сноусторма» и лидеры лучшей сотни кланов Дисгардиума.

Я же держался ближе к членам Альянса превентивов и Магваю, одновременно занимаясь несколькими важными вещами: пробовал разносимые официантами изысканные деликатесы, слушал, о чем говорят топы, глазел вокруг и беспрестанно сверялся с показаниями комма, чтобы понимать, кто есть кто.

При наведении на человека коммуникатор собирал о нем всю доступную информацию и выдавал в виде профиля. Проблема заключалась в том, что почти у всех присутствующих стоял запрет на такую идентификацию, так что приходилось довольствоваться только именем и, если это было известно, игровым ником.

Делая вид, что не прислушиваюсь к разговорам важных птиц, я бродил по залу. На одной из стен логотип Дисгардиума вдруг сменился панорамой пейзажа ночной Лахарийской пустыни. На вершине дюны, темнеющей на фоне звездного неба, развернулась схватка. Поначалу я напрягся, подумав, что это мой бой с Акулоном, но, присмотревшись, успокоился: группа мелких Песчаных духов атаковала василиска.

Тем временем сияние звезд на высоченном потолке померкло, взошла луна, и в ее серебристом свете начались танцы. На мой взгляд, старомодные. Парочки закружились по залу, совсем как в старых фильмах прошлого века.

Стало скучно. На «Дистивале» меня держала лишь необходимость поговорить с Ярым, а вообще, чувствовал я себя неуютно. Даже нет, чего уж скрывать – здесь мне было очень и очень хреново. Одиноко.

Я видел, как Ханг воркует с Элисон, девушкой из «Т-Модуса», как Тисса увлеченно что-то рассказывает Элизабет из «Белых амазонок», разодетой будто сказочная королева, как Эд с Маликом нашли себе компанию: кроме нас и «Т-Модуса» пригласили и других подростков, отметившихся в Дисе чем-то помимо Арены.

Поймав мой взгляд, Эд приглашающе махнул мне рукой. Кивнув, я отвернулся. Вряд ли у нас найдутся общие темы для разговоров. Рассказать правду о своем персонаже я не мог, сочинять небылицы не хотел, а ведь ничего, кроме Диса, их не интересовало. Вряд ли здесь кто-то разделял мое увлечение космосом. Так что я бесцельно бродил, стараясь не натолкнуться на очередную танцующую парочку.

При встрече люди дежурно мне улыбались, спрашивали, кто я в Дисе и как дела, но, услышав имя, сразу теряли интерес. Победитель юниорской Арены? А, ну да, ну да… В масштабах большой игры вчерашний выходец из песочницы никого не интересовал.

Когда я приблизился к группе превентивов, чтобы, наконец, поговорить с лидерами «Модуса» и, перекантовавшись еще пару часиков, с чувством выполненного долга свалить домой, Ярый сам отделился от группы и пошел мне навстречу – в голокостюме, имитирующем его легендарный богатырский комплект из Диса. Видимо, включил только здесь, потому что раньше был в смокинге.