— Если я правильно понимаю, то даже здесь каждая секунда вашего общения со мной тратит эту самую веру, — сказал я.

— Намного меньше, чем там, — ответил Кингу. — Здесь достаточно твоей веры — и для наших аватаров, и для твоего присутствия.

— И все же она расходуется, — добавил Бегемот. — А потому не будем терять время и перейдем к делу… — Он заметил промелькнувшую тень недовольства на моем лице и проговорил: — Скиф, когда тебе удастся задуманное, мы поговорим с тобой обо всем, что тебя интересует и волнует, но сейчас тебе важно отбросить все второстепенное и сосредоточиться на главном. Мы все просчитались, и под всеми я подразумеваю не только нас, Спящих, но и тех, кто создал Дисгардиум. Чумной мор, Нергал, Новые боги были очень сильными и опасными противниками, и то, что ты не только выстоял в борьбе с ними, но и победил, — настоящий подвиг. Ни в коей мере не принижая или обесценивая твои свершения, все же отмечу — они были могучими, но не всесильными.

Он сделал паузу, дав мне осмыслить его слова, и я спросил:

— Бездна?

— Бездна близка к этому, но и у нее много ограничений, обойти которые она или не способна, или пока не может. И все же речь не о ней, инициал. Сверхновая богиня создала еще одно измерение, небольшое, потому что на что-то более величественное ее способностей пока не хватает, но силы ее растут. И дело тут не только в постоянно прибавляющемся числе последователей и вере, нет.

— Тогда в чем? — удивился я.

— Бездна обзавелась невероятно сильным союзником, ставшим к тому же ее верховным жрецом. Парадоксально, но он обладает куда большими возможностями, просто не в рамках Дисгардиума, где его аватар пока не развит.

— И кто же он?

— Ты с ним знаком, — металлический голос Кингу прозвучал как обвинение. — Это Люций, великий князь Преисподней.

— Кто?

— Ты не ослышался, — съязвил Бегемот, — наша речь передается тебе напрямую в мозг. Младший великий князь Преисподней — всего лишь маска сущности намного более могущественной. Тысячелетиями она паразитировала в твоем настоящем мире, создав в смежном измерении то, что вы называете адом. Адом, джаханнамом, тартаром, геенной огненной, подземным царством, наракой, дийюем.

— И преисподней, — добавил Левиафан.

— И преисподней, — кивнул Бегемот. — Местом, куда паразитическая сущность затягивала души, не давая им уйти во вселенское инфополе.

— То есть Сатана… — начал я говорить, но Спящий снова меня перебил:

— Сатана, Шайтан, Люцифер — у него множество имен, ведь он прожил тысячи жизней в разных обличьях, сея зло и питаясь эманациями чужого горя. Сейчас он паразитирует в твоем мире и тянется к Дисгардиуму. Такого же уровня могущества мог бы достичь и Нергал через тысячи тысяч лет эволюции — чтобы ты понимал, что из себя представляет Люций.

— Все сходится… — Я рассказал им о лидере Объединенного картеля, Исмаэле Кальдероне. Они наверняка уже знали об этом из моей головы, но проговорить все было важно для меня самого. — Получается, у Бездны теперь есть очень сильный союзник, который может влиять и на настоящий мир…

Придя к такому выводу, я содрогнулся. Значит, мои родители, мои близкие… Никто не в безопасности даже под защитой Хагена.

— И что мне делать? За что хвататься? Да и смогу ли я? Если даже Глубинная телепортация меня подводит, то что говорить о способностях, которые я получил от вас? — Я выдохнул и сказал уже спокойнее: — Каким будет ваше следующее задание, Спящие?

Они переглянулись, но, думаю, это было сделано для меня, ведь между собой они общаются телепатически.