— Сынок, — смягчилась королева, взглянув на опечаленного сына. Ярость отступила, и остались только жалость и любовь. — Неужели Астрид не заслужила хорошего отношения? Пойми, теперь вы связаны нерушимыми узами. Это на всю жизнь. Подружись с ней и тогда даже не заметишь, как придет сначала уважение, а потом любовь. Я ведь тоже долго не могла полюбить твоего отца, а когда его не стало…

— Недолго горевала, — усмехнулся Хакон, намекая на фаворита королевы. Смириться с новым увлечением матери он так и не смог. Всегда осуждал ее за эту связь.

— Отцу твоему я никогда не изменяла, — со злостью прищурилась королева. — А ты, мой дорогой, еще не раз в законном браке разделишь ложе с Тори. Порой меня пугает, что ты сильно похож на своего отца.

— Ваше величество, так вот почему Астрид пришлась вам по вкусу! Увидели в ней себя? — Хакон в который раз хотел как можно больнее ударить мать словом, ведь она лишила его свободы выбора.

— Астрид родит мне внуков, а тебе детей. Наследников престола! Твоя законная жена не будет ни в чем нуждаться! Она нужна и мне, и тебе! Исполняй свой супружеский долг в полном объеме! Можешь развлекаться сколько душе угодно на стороне, но каждую ночь обязан возвращаться в супружеские покои! С этого дня я выделяю Астрид королевские покои твоего отца. Не в ее личное пользование! Ты поселишься там и будешь ублажать свою супругу каждую ночь! Даю вам месяц! Если Астрид не забеременеет, ты будешь за это отвечать! И не надо на меня так смотреть! Малейшая оплошность, Хакон, и я публично казню Тори, а потом заточу тебя в больничное крыло по причине слабоумия на почве смерти твоей любовницы! Не зли меня и не толкай на крайние меры! Ты прекрасно знаешь, что я пойду на все ради появления наследника!

— Понял, — подскочил с места Хакон. — Разрешите идти исполнять супружеский долг, ваше величество, — картинно отвесил реверанс и двинулся к выходу принц.

Вместо него в кабинет вошел Тулан, и Хаама вновь опустила отчеты на стол.

— Теперь меня волнует доклад лекаря о состоянии Астрид после бала. Кто ее пытался отравить? — застучала она пальцами по дереву.

18. ГЛАВА 18 Пармис

Я сидел за пустым дубовым столом и втыкал в дерево острие ножа, создавая колкие зазубрины. Смотрел на ворох разбросанных по полу бумаг и остановил взгляд на важном докладе, который скопировал для себя перед тем, как отнести его и множество других Тулану. Со всей злостью вогнал в стол нож и его металлический кончик обломился. До боли сжал в ладони рукоять, вспоминая, как с утра допрашивал разведчика, что сидел за стенами королевских покоев принца этой ночью. Он настолько испугался моего натиска, что не посмел бы солгать, да и не зачем ему что-то скрывать. Что именно происходило за плотным балдахином, он не видел, но слышал звуки соития. Короткого, не страстного, без слов. Астрид ушла из покоев с первыми рассветными лучами, набросив на голое тело порванную сорочку, а Хакон поутру не сразу обнаружил следы близости на своем теле. Выбежал из уборной, как ошпаренный, сел на кровать и закрыл лицо руками.

После этих откровений я так и не смог уснуть. Не чувствуя усталости, чтобы бы совсем забыться работал на пределе сил. От событий, которые разворачивались хмельной ночью во дворце, у меня голова разрывалась на части. В эту ночь замок заполнился развратом. Почти в каждой из комнат опьяненные гулянием гости придавались утехам. Даже родители Астрид не удержались от желания бурно провести время, не говоря уже о ее братьях. А вот сестры вели себя целомудренно, но были не осторожны в высказываниях наедине. В том, что они хотели насолить Астрид и подсыпали яд в косметику, не оставалось сомнений.