Он привез с собой собак, птиц всякого рода, которых используют короли и богатые люди. В его процессии было восемь повозок, в каждую было запряжено пять лошадей, подобранных по силе и красоте; рядом с каждой лошадью шел крепкий парень в новой тунике; у каждой повозки был свой кучер и охранник. Две телеги были нагружены одним пивом, изготовленным из зерна, отваренного в воде. Это пиво было разлито по скрепленным железными обручами бочкам и предназначалось в подарок французам, которые восхищались этим пивом, весьма полезным для здоровья; оно имело цвет вина, но было гораздо приятнее на вкус…

Когда они входили во французскую деревню или город, впереди шло около двухсот пятидесяти парней, группами по шесть, десять или более человек. Они пели песни на своем родном языке, в привычной для них манере. За ними, с небольшим промежутком, бежали гончие и борзые в намордниках, которых вели на сворках слуги и их помощники. Далее следовали повозки, грохотавшие железными колесами по булыжной мостовой. Эти телеги были накрыты большими шкурами, сшитыми между собой. На небольшом расстоянии от них шли вьючные лошади, конюхи которых стояли на коленях у них на спине.

Французы, услышав громкий шум, выходили из своих домов и спрашивали, кто это едет и чья это свита.

Им отвечали, что это едет канцлер английского короля, который был послан к королю французскому.

«Должно быть, этот английский король очень богат, – говорили французы, – если его канцлер явился с такой помпой».

Французский король и его знать устроили для канцлера грандиозный пир, а Томас ответил им еще более роскошным угощением. Долго еще после этого французы вспоминали, как он заплатил 100 шиллингов за одно блюдо с угрями. Потом Томас, который когда-то учился в Париже, угостил своих учителей и их учеников и оплатил долги английских студентов. Поездка Томаса увенчалась успехом – он легко получил согласие Людовика на брак его дочери с сыном Генриха[72].

Генрих II и Элеонора провели свою Пасхальную курию в Вустере 29 апреля 1158 года. На троне они сидели в коронах, но в начале пасхальной мессы сняли их и положили на алтарь, поклявшись больше никогда не надевать. Во всяком случае, король был рад под видом дарования корон Богу избавиться от ненавистного обычая. Все эти сложные и пышные обряды, проводившиеся на Рождество, Пасху и Троицу, когда торжественная процессия шла в храм, где архиепископ Кентерберийский возлагал на голову короля корону, все эти церемонии, сопровождавшие жертвоприношение и причастие монарха, ужасно раздражали нетерпеливого и энергичного Генриха. В отличие от своего отца он не придавал никакого значения внешним атрибутам королевской власти и не любил показываться перед своими подданными в образе величественного монарха.

26 июля умер брат Генриха, Жоффруа. 11 августа король отправился в Нормандию, чтобы заключить договор с Людовиком, подготовленный канцлером, и утвердить свою власть над городом Нантом, принадлежавшим брату. Оставив в Англии королеву, которая 8 сентября 1157 года родила сына Ричарда, Генрих сначала отправился в Руан, вероятно желая повидаться с матерью, а затем встретился в Жизоре с французским королем. Они согласовали условия брака между принцем Генрихом, которому в ту пору было всего три года, и Маргаритой, не достигшей еще и года. Людовик обещал отдать в приданое своей дочери Вексен со всеми его замками. Не было в мире района, который английский король желал получить больше, чем Вексен, который располагался между его Нормандией и Иль-де-Франсом. Он очень жалел, что в свое время отдал его Людовику ради того, чтобы французский король признал его герцогом Нормандии.