Король провел свою Рождественскую курию в Бермондси, и на ней, без сомнения, присутствовали все, кто был на коронации. Он обсудил с ними «положение дел в государстве и способы восстановления мира»[49]. Вероятно, именно в это время он и выбрал себе министров, которые должны были помочь ему в этом великом деле. Самым важным постом в государстве в ту пору являлся пост главного юстициария, который отвечал за всю судебную систему и участвовал в заседаниях баронов в казначействе, где дважды в год выступали со своими отчетами шерифы. Главный юстициарий вел все самые важные дела в королевском суде, наблюдал за ежедневной работой правительства и, в отсутствие короля, управлял страной.

Генрих II разделил эти обязанности между Ричардом Люси, верно и добросовестно служившим королю Стефану и хорошо знавшим, как функционирует механизм управления, и графом Лейстером, благодаря поддержке которого, более чем кого-либо другого, он получил свою корону. Назначение этих двух мужей показало стране, что новый король не таит зла против тех, кто верно служил его предшественнику, и что он желает наградить по возможности всех тех, кто помогал ему в прошлом. Король, несмотря на свой нетерпеливый и беспокойный характер, отлично разбирался в людях, и нигде он не проявил этой способности лучше, чем при назначении своих главных министров, ибо оба они всю оставшуюся жизнь верой и правдой служили ему, не жалея сил и способностей.

Первым делом Генрих II решил уничтожить все незаконно возведенные замки, существование которых по слабости своего характера терпел Стефан, и изгнать из Англии ненавистных фламандских наемников, которые использовались для укрепления прежней королевской власти. Генрих II выслал их из страны, к великой радости всех англичан, а почти все незаконные замки велел снести. Несколько мятежных баронов отказались разрушать свои крепости, но с ними король разделался уже на следующий год. С самого начала своего царствования он направил все свои усилия на то, чтобы его власть снова стала верховной властью в Англии.

С присущей ему энергией он уже в январе призвал к ответу самых злостных своих обидчиков. Тогда же начались его беспрестанные разъезды по стране, совершавшиеся обычно с головокружительной скоростью и которые сделались истинным мучением для его двора. Когда король путешествовал, а делал он это всегда, все его домашние и правительственные чиновники тоже отправлялись в путь. Король и его свита ехали верхом; позади них везли одежду, постельное белье, утварь для королевской часовни и мощи святых, деньги, серебряные блюда, кастрюли и сковородки. Все это упаковывалось в сундуки и переметные сумы, которые навешивали на вьючных лошадей или грузили на телеги.

Вместе с королем ехали чиновники его канцелярии, которые под присмотром канцлера плодили бесконечное количество указов и судебных повесток; эконом и мясник со своей свитой из поваров, хлебопеков, забойщиков скота, виночерпиев и судомоек; слуга, ведавший столовым бельем; камергер, под началом которого находился человек, постилавший королевскую постель, и другие слуги при спальне, отвечавшие за королевское платье; портной и слуга, сушивший одежду и готовивший для короля ванну, а также прачки.

В состав свиты входили походные отряды констебля и маршала, которые в годы войны возглавляли армию. Они отвечали за королевских коней; им подчинялись церемониймейстеры и сержанты, следившие за порядком в свите; часовые и истопники, которые поддерживали огонь с Михайлова дня (29 сентября) до Пасхи во всех местах, где останавливался король; хранители королевских шатров, поскольку Генрих частенько ночевал там, где ему вздумается, ломая все планы своих домашних; а также слуги, обеспечивавшие охоту. Их было целое войско, ибо среди всех развлечений Генрих больше всего любил охоту. Кавалькаду оживляли рожечники; доезжачие, ведущие на сворках своих борзых; слуги, в обязанности которых входило кормить собак; охотники на волков с двадцать четырьмя гончими и восемью борзыми; лучники; главный егерь и его рыцари; двадцать сержантов охоты и бесчисленное множество мелкой прислуги.