Сразу после митинга, когда Дин вышел в холл Дворца культуры, там его поджидали несколько мужчин. Они представились русскими, из Москвы, и стали горячо благодарить Дина за его выступление.

Один из них, упитанный мужчина в темном костюме, отменно говоривший по-английски, представился Георгием Арбатовым и сделал Дину предложение, в реальность которого он поверил не сразу:

– Нет ли у вас желания, мистер Рид, посетить Москву?

– Желание такое у меня есть, нет только возможности, – ответил Дин.

– А если мы вам такую возможность предоставим? – вновь спросил Арбатов.

Дин ничего не ответил, лишь с удивлением воззрился на собеседника. А тот, улыбнувшись, продолжил:

– Мы хотим предложить вам посетить Москву сразу после завершения конгресса. Поскольку это предложение родилось спонтанно и учитывая дела, которые ждут вас в Аргентине, этот визит может ограничиться всего одним-двумя днями. Нам кажется, что человеку, который не боится публично выражать свои симпатии к Советскому Союзу, просто необходимо увидеть эту страну воочию. Вы согласны?

Дин в ответ кивнул. Но поскольку выглядел он по-прежнему растерянным, его собеседник завершил свой монолог следующими словами:

– Мы понимаем, что это предложение является для вас полной неожиданностью. Поэтому с ответом не торопим и готовы подождать до завтрашнего утра. О’кей?

– О’кей, – ответил Дин и только теперь позволил себе улыбнуться.

Расставшись со своими новыми знакомыми, Дин немедленно отправился на поиски Варелы, чтобы рассказать ему о случившемся и попросить совета. Искал он его около часа, поскольку ни во Дворце культуры, ни в гостинице Варелы не оказалось. Нашел его Дин случайно: заглянул в гостиничный бар, чтобы промочить горло содовой, и увидел Варелу за дальним столиком в компании какой-то пожилой дамы. Но едва Дин приблизился к их столику, как женщина поднялась со своего места и ушла, даже не допив свой кофе. Но обращать на это внимание Дину было недосуг – его голова была забита совсем другими мыслями.

Когда Дин рассказал Вареле о своем разговоре с русскими, тот удивился не менее сильно, чем наш герой.

– Приглашение в Москву – это очень серьезно. Смею тебя уверить, что родилась мысль тебя пригласить не спонтанно – видимо, ты давно обратил на себя внимание русских. Как, ты говоришь, зовут того мужчину, что сделал тебе это предложение?

– Кажется, Арабов.

– Скорее всего Арбатов. Я видел его в Праге, когда приезжал туда три года назад: он тогда работал в журнале «Проблемы мира и социализма». А сейчас знаешь, где он работает? В Центральном комитете их партии, и не где-нибудь, а на американском направлении (Арбатов тогда являлся консультантом Юрия Андропова). Теперь улавливаешь, почему в поле их зрения попал именно ты?

– Улавливаю, – кивнул Дин. – Однако ты не ответил, что мне делать. Завтра утром я должен дать им ответ.

Варела ответил не сразу. Сначала он допил свой коньяк, после чего отставил бокал в сторону и, глядя в глаза своему собеседнику, сказал:

– Я повторяю, Дин, что все это очень серьезно. Я обеими руками за то, чтобы ты съездил к русским. Но ты не должен забывать, что у нас на родине по головке тебя за это не погладят. Потому что одно дело дружить со мной, аргентинским коммунистом, и совсем другое дело – посетить оплот мирового коммунизма Москву по личному приглашению советского правительства. Ты должен сам решить, как тебе поступить.

– Сам? – переспросил Дин, непроизвольно помешивая ложечкой остатки холодного кофе, не допитого пожилой незнакомкой. Пауза длилась всего лишь несколько секунд, после чего Дин наконец произнес: – Ну что же, сам так сам. Я, пожалуй, соглашусь.