– Мы с герцогиней Ридверта рады будем видеть вас на празднике.

А потом было застолье. Эта часть сна пролетела незаметно, словно в тумане, очнулась Ева в роскошно обставленной спальне, когда приставленная матушкой горничная Рослана снимала с нее фату.

– Такая юная, аж слезы на глаза наворачиваются, – причитала она, помогая Еве снять тяжелое свадебное платье и облачиться в полупрозрачную сорочку. – Мастер Влас за дверью дежурить будет, ежели что... травки заварит, – шептала она, склонившись к уху, и этот ее шепот вызывал еще больший ужас. – Вы, главное, не сопротивляйтесь, супруг ваш мужчина многоопытный, знает, как с девицами себя вести, если смирно лежать будете, то быстро все закончится. Храни вас Заступница, – поклонилась на прощание горничная и, пятясь задом, вышла из спальни.

Ева осталась стоять посреди комнаты, обхватив руками плечи и не зная, что ей делать дальше. Сесть на кровать? Или муж это расценит как приглашение? Или, может, в кресло сесть? Боги, как же страшно!

Ева на кровати застонала и повернулась на другой бок, и сон изменился, стал более четким, приобрел цвет, запахи и звуки...

Герцог решительно вошел в спальню, на ходу снимая черный мундир паладина. Бросок – и одежда летит в кресло, а мужчина яростно рвет ворот рубашки.

– Ева, не бойтесь! – Он подает ей теплый халат. – Оденьтесь, вы дрожите. Растопить камин?

– Простите, – шепчет она, и новая Ева, которая наблюдает этот сон, злится. Да что за трепетная лань? – Я просто не знаю...

– Ева! – Герцог смотрит на нее долгим изучающим взглядом, и под этим взглядом она сильнее запахивает полы большого мужского халата. – Вам совершенно нечего бояться. Я не насилую детей, – добавляет он зло, и она опять вздрагивает от звуков его голоса. – Ваш отец настоял на этом браке, но я верю, что мы сможем договориться и прожить жизнь, не отравляя друг другу существование.

– Простите. – Ева сердится на себя, но все другие слова вылетели из головы, и ей все равно страшно. – Я все понимаю, шат Вейн, – торопливо говорит она, старательно не глядя на мужчину, который уже успел расстегнуть рубашку. – И я готова выполнить супружеский долг, но... – Она запинается на мгновение и шепотом заканчивает: – Я никогда не была наедине с мужчиной, я просто не знаю, что нужно делать.

Краска заливает щеки, Ева сжимается, ожидая насмешки, но герцог молчит, а потом устало произносит:

– Ложитесь спать, ваша светлость.

– А вы?

– Я лягу в гостиной.

– А?..

– Сколько времени вам нужно, чтобы привыкнуть к мысли, что вы моя супруга?

– Три года! – быстро отвечает она и думает, что через три года она войдет в возраст согласия и сможет просить покровительства у Заступницы.

А там за толстыми стенами обители ее даже Орден не достанет. Только бы герцог согласился дать отсрочку!

– Вы ведь понимаете, что я молодой мужчина и мне нужна женщина, – внимательно смотрит на нее супруг.

– Я согласна!

– Я дам вам два года, шата Ева, – поднимается он и улыбается. – Приятной ночи, жена моя, – и целует ее в лоб.

«Ой, дура...» – думает во сне Ева, но не просыпается, следит дальше.

 Уставшая юная жена заснула, свернувшись клубочком, но через несколько часов проснулась от тихих мужских голосов. Ей уже не было страшно, наоборот, любопытно, поэтому она тихонько подошла к двери, ведущей в гостиную. Разговаривали двое. Герцог и его брат. 

– Ей только исполнилось пятнадцать, Йерк! Пятнадцать! Да у нее еще грудь не выросла! Каким местом думал наш доблестный король, заставляя меня жениться на этом ребенке?

– Это небольшая цена за крепость, брат. Сделаешь ей ребенка и отправишь в дальнее имение. Наливай! Девчонка через пару лет превратится в красавицу, а пока найди себе фаворитку и живи спокойно.