– Какие-нибудь проблемы, доктор Касл?

Джастин взглянула на широкоплечего мужчину в зеленом хирургическом халате, который остановился рядом с ней. Черные буквы на белой табличке, приколотой к груди, сообщали, что это доктор Энтони Фиори.

– Нет никаких проблем, потому что доктор Кардони уходит, – сказала Джастин, переводя взгляд на Кардони. На виске хирурга заметно бился пульс, все его тело было напряжено, но он внезапно заметил собравшуюся толпу и отпустил локоть медсестры. Джастин подошла к нему поближе и присмотрелась к его глазам.

– Бог ты мой, – сказала она тихо, но достаточно громко, чтобы стоящие поближе ее расслышали. – Ты что-то принимал? Ты оперировал под кайфом?

Кулаки Кардони сжались. На мгновение показалось, что он сейчас ударит Джастин. Затем он повернулся и ушел, проталкиваясь через толпу зевак. Сандовски сползла по стене на пол. Фиори поймал ее.

– Вы в порядке? – мягко спросил он.

Она кивнула, продолжая плакать.

– Давайте пройдем куда-нибудь, где поменьше народу, – предложила Джастин, беря медсестру за руку и уводя в боковую комнату, где иногда отдыхали стажеры. Она усадила дрожащую женщину на узкую металлическую койку, стоявшую у стены, и села рядом. Фиори принес ей стакан воды.

– Что случилось? – спросила Джастин, когда Сандовски немного успокоилась.

– Он говорит, что я поменяла местами флаконы с лекарством, но это неправда. Он наполнил шприц не глядя.

– Помедленнее. Я не улавливаю.

Медсестра глубоко вздохнула.

– Вот так-то лучше. Расслабьтесь.

– Доктор Кардони оперировал на кистевом суставе. Надо ведь провести анестезирование руки перед операцией.

Джастин кивнула.

– Затем обработать рану перекисью водорода, прежде чем зашивать.

Джастин снова кивнула.

– Лидокаин и перекись водорода находились в двух флаконах, стоящих рядом. Доктор Кардони настоял на том, чтобы самому наполнить шприц. И он не посмотрел.

– Он ввел пациенту перекись водорода вместо лидокаина? – изумленно спросила Джастин.

– Я пыталась сказать ему, что он спутал лекарства, но он велел мне заткнуться. Затем миссис Мэньон, пациентка, начала жаловаться на жжение, тогда он сделал ей еще один укол, и потом она закричала.

– Не могу поверить, – сказала Джастин, с недоумением качая головой. – Как мог он перепутать перекись водорода с лидокаином? Одна жидкость прозрачная, в другой есть пузырьки. Это все равно что спутать шампанское с водой.

– Я действительно пыталась сказать ему, но он не слушал. Не знаю, что бы случилось, если бы доктор Мезлер не остановил его. Я не виновата. Клянусь, я не путала флаконы.

– Вы хотите подать жалобу? Я вас поддержу.

Сандовски, похоже, перепугалась.

– Нет-нет. Я ведь не должна, верно?

– Сами решайте.

В глазах медсестры читался страх.

– Вы ведь сами не станете докладывать, верно?

– Нет, если вы этого не хотите, – успокоила ее Джастин.

Голова Сандовски опустилась, она снова заплакала.

– Я его ненавижу. Вы понятия не имеете, какой он, – вымолвила она сквозь рыдания.

– Еще как имею, – сказала Джастин. – Этот негодяй – мой муж.

Фиори явно удивился.

– Мы разошлись, – добавила Джастин.

Она протянула медсестре бумажную салфетку.

– Идите домой и отдохните остаток дня, – предложила она. – Мы договоримся со старшей медсестрой.

Сандовски кивнула, а Фиори позвонил и договорился, чтобы ее отпустили с работы.

– С ним надо что-то делать, – сказала Джастин, как только медсестра ушла.

– Ты всерьез сказала, что Кардони оперирует под кайфом?

Джастин взглянула на Фиори и покраснела.

– Он не может протянуть и дня без кокаина. Его скоро обвинят в преступной небрежности. Я чувствую, что он кого-нибудь убьет, если не принять меры. Я ведь не могу вмешиваться. Он хирург, а я всего лишь стажер. И я подала на развод. Никто не воспримет меня всерьез.