- Не вышло?

- Нет.

- И сколько?

- Что?

- Сколько вы им выплатили?

- Двадцать пять тысяч долларов.

Мы с братом переглянулись. В его взгляде мне почудилось сожаление, а я… что я… у меня тоже приданое есть. Конь. Пара револьверов. И еще матушкины кружева. Ну и деньжат Эдди наскреб бы, сотни две, когда б постарался.

-  Это мелочь, на самом-то деле, - Графчик махнул рукой. – Основная часть приданого – более ста тысяч…

- Это, может, там мелочь, - спокойно отозвался Эдди. – А здесь и за пару долларов глотку перережут… но ты это понял, да?

2. Глава 2 В которой Чарльз Диксон рассказывает историю и получает предложение помощи

Глава 2 В которой Чарльз Диксон рассказывает историю и получает предложение помощи

Существо, смотревшее исподлобья на Чарльза, человека менее подготовленного привело бы в ужас, ибо было велико, страшно и, что хуже всего, странно. Это существо отличала удивительная смесь черт едва ли не всех, известных человеку, рас.

Однако…

При всем том следовало признать, что существо это вызывало куда меньшее раздражение, чем исключительно правильный, идеальный в каждой черте своей Элайя Бишоп.

Стоило подумать, как челюсти свело от гнева.

…остальные выплаты.

Судебное разбирательство. Новый скандал, когда матушка еще от старого не отошла. И мягкая улыбка старого паука. Мол, вы же понимаете, Чарли, что дело вовсе не в деньгах, дело исключительно в принципе.

Стервятник.

А этот… этот скорее походил на горного льва, тварь огромную и невероятно опасную. Но такая Чарльзу и нужна. Если кто и пройдет по Диким землям, то она.

Он подавил вздох.

И продолжил.

- Я нанял людей, но им удалось выяснить лишь, что чета Уинстон сперва купила билеты на пароход «Веселая Нелли», на котором прибыла в Аштон-таун, а уже оттуда отправилась дальше, по железной дороге.

- И думаете, они здесь? – с сомнением произнесло существо. – У нас небольшой городок, и если бы кто объявился новый, я бы знал.

Девица, что пряталась в углу, кивнула, мол, точно бы знал.

- Вышли они на станции Арвик, где и купили фургон с парой тяжеловозов, да кое-какие припасы.

- Какие?

Чарльз поморщился. Вот какая разница? Но все же ответил.

- Муки двести сорок фунтов. Порошок яичный. Сухое молоко. Крупа рисовая, высшего сорта. Пшеница.

Он попытался вспомнить, что там еще было.

- Соль. Пятьдесят фунтов соли.

- Много, - сказало существо и провело ладонями по всклоченным волосам. – Не для себя брали…

- Там же был сделан снимок. Как полагаю, свадебный. И мне повезло. Пластину не уничтожили.

И стоила она не сказать, чтобы много. Впрочем, Чарльз уже успел убедиться, что здесь цены несколько отличались от привычных.

- Вот, - он выложил второй снимок.

И едва сдержался, чтобы не забрать, когда к нему потянулась грубая рука.

- Милли, - рявкнуло существо. – Иди-ка сюда… только глянь!

На что там глядеть, Чарльз не слишком понимал. Этот снимок… пожалуй, именно он и убедил его, что надо ехать, что сколь бы ни велика была любовь Августы к этому проходимцу, но ей, такой хрупкой и утонченной, совсем не место на Диких землях.

Что…

Бледная девушка на снимке, если и напоминала Августу, то лишь чертами лица. Она и прежде не отличавшаяся полнотой, похудела вовсе уж до призрачной бледности. И строгие черные одеяния, - Августа прежде в жизни не надела бы чего-то подобного – лишь подчеркивали и худобу, и общую болезненность облика. Но главное даже не это, в конце концов, Августа никогда-то не любила путешествовать. Главное, что она больше не улыбалась.

Совсем.

А выражение лица… разве возможно это странное виноватое, совершенно несчастное выражение лица? Мужчина же, стоявший за спиной Августы, положивший руки на плечи её как-то совершенно по-хозяйски, выглядел довольным. Он был крупным и не сказать, чтобы красивым.