За хребтом начинались земли сиу, а те к чужакам относились… в общем, хорошо, что горы высокие.

- Гм… полагаю, он выполняет роль искусственного стабилизатора потоков, - глубокомысленно заявил графчик и нос поскреб. Шляпу-то он взял модную, с узенькими полями, а потому, хоть и сидела она преотлично, но тень давала слабую.

Вона, нос уже покраснел, а к вечеру и вовсе сварится.

Сказать, что ли?

Или… Эдди как-то обмолвился, что не стоит мешать людям самоубиваться.

- Однако вам все одно надо учиться.

- Надо, - согласилась я.

Вот кто бы спорил? Я ведь… одно дело, когда вспыхивает урод, который накинул тебе на шею удавку, и давит, зная, что никуда-то ты не денешься, а еще нашептывает на ухо всякое-разное про то, что с тобою, придавленной, сотворит. Его не жаль было. Но вместе с тем не отпускала мыслишка, что, если вдруг в следующий раз сила вырвется на другого человека? Такого, который не заслуживает быть сожженным? Или вовсе…

…Эдди.

И матушка.

Мамаша Мо, порой доводившая меня до белого каления своими гимнами, распевать которые она повадилась на рассвете, а дом наш старый. Пастор, тоже надоедливый, пенявший меня за отсутствие набожности и поведение, неподобающие приличной девице… сам-то он человек неплохой, но работа такая. И что если… или вот Сэлли, дочка Доусона? Вечно она надо мной посмеивается да со своими подружками.

Проклятье.

- Главное – сохранять душевное равновесие, - графчик оживился, верно, решив, что, если тут вокруг тихо, то и поболтать можно. – Помнить, что ваша сила не причинит вам вреда.

- Не хватало, - буркнула я.

- История знает всего несколько примеров, когда сила разрушила носителя, но это скорее исключение из правил.

- Утешает.

Я опять прислушалась к себе.

И на Эдди поглядела. А тот обернулся и кивнул: мол, все спокойно. Что ж, раз так… сила силой, но Эдди я верила больше, чем себе. Он умел слышать.

- Гм… да… пожалуй. В общем, не пытайтесь её сдерживать.

- Рехнулся?

Да если я сдерживать не стану, от него кучка останется… останется. Небольшая такая. Прошлая в шляпную коробку влезла, которую матушка потом искала, а я соврала, будто её крысы попортили. О происшествии мы с Эдди решили матушке не говорить.

Переживать ведь станет.

- Отнюдь, - сказал графчик.

- Мистер…

- Чарльз, - прервал он. – Раз уж нам предстоит общее дело… да и ваш брат вчера… уж не знаю, говорил ли он…

- Что хочет спровадить меня отсюда? Говорил.

- В таком случае, отлично. Так вот, как правило к обретению дара готовят. Всех. Учат основам, но вы…

- Меня не учили.

Нет, когда-то давно матушка что-то там говорила про правильное дыхание и мы даже дышали на счет, это казалось удручающе нудным, хуже даже игры на клавесине.

Клавесин хотя бы смешно дребезжал, а дышать…

- Это я заметил. Сила часть вас. Как сердце или легкие. Вы ведь не пытаетесь контролировать работу сердца? Представьте, если бы пришлось вам следить за каждым его ударом.

- Свихнуться можно, - я представила и согласилась.

- И сила – то же самое. Ей нужна свобода.

- А сгореть не боитесь?

- Ничуть. Та сила, что течет через вас, именуется в классической науке силой сырой, природной. Любое живое существо, орк ли, человек ли, бледноволосый ли сиу, даже высшие животные и те способны пропускать сквозь свое тело силу.

- То есть, моя лошадь – маг? – поинтересовалась я. А разговор и вправду интересный. В той книжке, конечно, что-то там говорилось, но на диво замудрено.

- Нет. Сейчас установлено, что общий процент одаренных не так и велик. Среди людей способностями оперировать сырой силой обладает едва ли каждый сотый. У орков – каждый десятый. У сиу…