О литературе они вообще говорили много, увлеченно, перескакивая с одной темы на другую. Оба оказались заядлыми книгочеями, оба читали все, что попадало в руки, выбирая из общего потока то, что потом становилось любимым, оба любили не просто читать, но, как торт, разбирать текст по слоям, чтобы добраться до самых потаенных его глубин. Порой беседа их уносилась в такие горние выси, что сидевшие на заднем сиденье Шарков с Карцевым только недоуменно переглядывались, силясь понять, о чем идет речь. Так, к примеру, Шаркову довелось узнать, что Набоков – это глыба, но одновременно и бездна. Как такое могло быть, он решительно не понимал. Про Набокова ему было известно лишь то, что тот написал книгу «Лолита», по которой был снят фильм, который таки Шарков посмотрел. И остался крайне недоволен увиденным. А когда Мастер с Юлией на пару, перебивая друг друга, принялись декламировать стихи современных поэтов, имена которых Шаркову вообще ни о чем не говорили, бывший ловчий окончательно заскучал. Карцев же, нахмурив брови, все пытался вспомнить, успел ли Мастер по ходу всех этих литературных бесед сказать Юлии, что он альтер? И если сказал, то получается, что никакой заметной реакции с ее стороны на данное заявление не последовало. Потому что иначе бы он непременно это запомнил.

Серебристой каплей ртути машина выкатилась на Тверскую. Здесь поток машин был густым, как настоявшийся кисель. Но неожиданно машины, едущие впереди, начали суетливо прижиматься к обочине, освобождая для «Бентли» центральную полосу.

– Что происходит? – удивленно глядя в окно, спросила Юлия.

– Надо полагать, это снова наш друг чудит, – меланхолично изрек Виктор.

– В каком смысле? – Юлия посмотрела на Мастера. – Он тебя имеет в виду?

Мастер улыбнулся.

– Я поставил на крышу машины мигалку и включил сирену.

– Какую еще мигалку? – Юлия посмотрел наверх, как будто могла видеть сквозь пластик и металл. – Я не слышу никакой сирены?

– Хочешь услышать?

Юлия зажала уши ладонями, скорчилась и болезненно скривилась.

– Выключи!

– Как пожелаешь.

Юлия осторожно убрала ладони от ушей. Убедившись, что сирены больше нет, она села прямо, вздохнула и провела пальцами по краю малиновой юбки.

– Что происходит? – спросила она строго.

Мастер через зеркало кинул взгляд на заднее сиденье.

– Что думаешь, Игорь?

– Это виртуальная мигалка и такая же виртуальная сирена, – ответил Шарков.

– Что значит виртуальная? – Юлия приподняла руки и чуть развела их в стороны.

– Это значит, что на самом деле их нет. Они существуют только в воображении тех, для кого предназначены.

– Пять баллов! – глядя в зеркало, подмигнул Шаркову Мастер.

– То есть ты внушаешь всем вокруг, – Юлия попыталась широко взмахнуть рукой, но ударилась запястьем о дверную ручку, – что у нас на машине стоит мигалка и воет сирена?

Она смотрела на Мастера, не ожидая, а требуя ответа.

Сейчас же.

Немедленно!

– Все намного проще, – улыбнулся альтер. – Я внушил это лишь троим водителям машин, ехавшим перед нами. А они уже запустили вперед своеобразную нейроволну. То есть каждый водитель, получив сигнал о том, что сзади едет машина с мигалкой, начинал слышать сирену и сам, в свою очередь, передавал эту информацию вперед по цепи.

– Но я ведь тоже услышала сирену.

– Потому, что захотела ее услышать. Люди очень часто видят и слышат не то, что есть на самом деле, а то, что сами хотят увидеть или услышать. Так всевозможные святые видят ангелов и даже разговаривают с ними.

– И все это происходит уже без твоего участия?

– Без моего участия, но под моим контролем. Нейроволна остановится, как только нам расчистят путь до Маяковки.