– Не отправляете его в лечебницу. Он приревновал девушку.

– Ден, просил влезать?

– С трудом верится. Ключи от тачки отдал. Быстрее! – взбесился дядя.

– Кредитки тоже вернуть? Я же под арестом, – гаркнул в то время, когда товарища выпроводили вон.

– Ни гроша не получишь, пока не поумнеешь.

– Страшно как, колени трясутся.

– Вспыльчивый дурак помочь хочу. Но устал мириться с твоим хамством, Стас.

– Благодарствую за липовую заботу. Но увы, не разговариваешь с дурачком из переулка.

– Хватит грубить отцу! Щенок! – проронил он вслух, и тогда словно окатил холодной водой.

– За языком следи. Что там ляпнул? – взбеленился я.

– Устал видеть, как наследник давится таблетками. Удивлен, Стас? Пора сознаться. Ты мой сын.

– Козлом отупевшим считаешь? Пошёл в задницу, – гаркнул, а он небрежно вцепился в плечи.

– Очнись, гордый мажор. У нас одни глаза. Твоя мать спала со мной, потому что любила.

– Мразь, только попробуй опорочить ее имя. Задушу, – не сдержался и хорошенько ему вмазал, тогда он вытирая кровь, протянул бумагу. Вчитываясь в неё, я испытал ужас.

– Почему она обманула?

– Ей было совестно. И не было никакого несчастного случая. Она отравилась газом намерено. Сейчас спросишь почему. Приревновала к моей спутнице, – раскрыл глаза, пульс участился.

– Нарочно брешешь, гнида.

– Сделай повторный анализ, раз сомневаешься. В наших жилах течет одна кровь. Поэтому я пожертвую всем, но вытащу из депрессии. Обладаешь сильными генами. Брось адреналин и всякие штучки. Да пойми в конце концов, это не доведет до добра, – рассуждал этот лицемерный тип.

– Плевать. Ты просто выродок. За отпрыска переживаешь? Забудь про него.

– Сколько можно проявлять эгоизм, Стас? Мне самому больно, что она умерла. Но жизнь распорядилась так. Переверни эту тяжелую страницу прошлого и просто двигайся дальше, – жаждал наладить контакт, но тщетно…

Такого паршивого настроения не было, словно неожиданно пустили пулю в лоб. Бродил по городу, весь забытый. Этот олух мой отец, теперь ясно откуда все запреты. Я уже жаждал остаться ночевать на скамейке, как подсела вонючая дикарка.

– Гулёна явилась? Озябла? Только я греть не буду.

– Не понимаю, почему обиделся?

– Правда. Чего это волнуюсь? Как можно сосаться с другим? – раздраженно выдал.

– Но ты же флиртуешь с цыпочками!

– Специально бесишь? Ребра ему сломаю, услышала?

– Откуда столько гнева? – нарочно притворялась Лия, тогда сурово выдал.

– Да потому что я втрескался по уши…

– В кого, Стас? – ошарашено спросила…

Стас

Наговорил лишнего, всему виной отвратительное настроение. Я похож на неудачника. И еще пробирает на эту чувствительность. Раньше жилось гораздо лучше, когда выплескивал эмоции через адреналин.

– Забудь. Чепуху ляпнул. Права, мне плевать с кем целуешься. Действительно с какой стати это должно волновать? И даже если станешь бродить по вонючим подъездам, тоже особо не заботит, – высказался сердито.

– Бесчувственный.

– Обижаешься, Лия? Ну раз ты обычная подстилка и спишь со всеми? Почему я должен надрывать голос? – сильно ее расстроил, ведь обнаружил слезы на ее глазах. Настолько, что ударила меня по лицу.

– Больной на голову мажор! Вот закончатся деньги, бросят те выдры, увидишь!

– На правду обижаешься? А что должен как сумасшедший шляться по улицам и переживать, по-моему, зазналась, – оставил ее, покончив со всякими нудными беседами.

Бродил до самого утра, мне предстояло разобраться с самим с собой. И надо же наша дива волшебным образом исчезла. Да прям след простыл. Задремал на диване в коридоре, а пробудил настойчивый друг. Плеснул минералкой в лицо.