Принц Чарльз не хотел мириться с критикой – прямой или косвенной. Еще меньше его радовали открытые возражения. К отчаянию Чекетса, принц Чарльз постепенно стал думать только о личных удовольствиях. Он полюбил кровавые виды спорта – стрельбу и в особенности охоту. Его предупреждали, что общественное мнение не одобряет подобных увлечений, но он не обращал внимания на предостережения. Летом он увлекся еще одним «элитарным» видом спорта – поло. В этом его поддерживал отец. Филипп сам был страстным игроком, оставить поло его вынудила только серьезная травма.

В 1979 году в возрасте пятидесяти лет Чекетс покинул пост личного секретаря Чарльза. Больше всех об этой потере сожалел Майкл Колборн, бывший морской офицер, служивший вместе с Чарльзом на «Норфолке». Благодаря влиянию лорда Маунтбаттена, в 1974 году Колборн стал персональным секретарем принца. Чарльзу нравилась прямота и откровенность нового секретаря. Колборн всегда говорил, что думал. «Ему отчаянно был нужен человек, который мог бы находиться рядом, взывать к здравому смыслу и говорить „нет“. Вместе мы провели десять замечательных лет. Мы не раз ссорились, но он просил меня не меняться. Я считал, что откровенно высказать свое несогласие – это и есть высшее проявление уважения»[60].

Однако если секретарь «не менялся», принц постепенно стал совсем другим. Серьезный, послушный молодой человек, который в декабре 1976 года ушел с флота, остался в прошлом.

Вот что пишет официальный биограф Чарльза, Джонатан Димблби: «Не сумев найти достойного приложения своим силам, принц имел гораздо больше свободного времени, чем хотел или готов был признать. Друзьям казалось, что его снедает тревога и недовольство, и чувства эти порой проявлялись в отношении к подчиненным. Он легко раздражался по мельчайшим поводам, стал невероятно нетерпелив и безапелляционен. Десятью годами раньше он довольно спокойно относился к программам официальных мероприятий, в которых ему приходилось принимать участие. В конце же семидесятых известие об очередном таком событии раздражало его сверх всякой меры»[61].

От своего деда, Георга VI, Чарльз унаследовал раздражительный и вспыльчивый характер. В семье отлично знали о вспышках яростного гнева, которые случались по любому поводу. «Принц без всякой видимой причины, – писал Димблби, – впадал в состояние неконтролируемого гнева. Лицо его искажалось от сильнейших эмоций». Как правило, накал ярости никак не соответствовал серьезности вызвавшей его причины. Поводом обычно становились мелкие промахи или разногласия с ближайшими помощниками Чарльза, Чекетсом и Колборном.

Поскольку отношения с родителями у Чарльза не складывались, его главным наставником сделался дядя герцога Филиппа, граф Маунтбаттен, который стал для него вторым отцом. Чарльз обычно называл Маунтбаттена «дедом» и присвоил ему титул «почетного деда», получив взамен аналогичный – «почетный внук». К тому времени, когда Чарльзу исполнилось двадцать три года, Маунтбаттен был для него самым близким человеком. Старый граф оказал сильнейшее влияние на молодого принца.

Маунтбаттен был свидетелем «кризиса отречения» 1936 года, когда Эдуард VIII предпочел отречься от трона ради того, чтобы жениться на разведенной американке Уоллис Симпсон. Беспорядочная жизнь молодого принца и сходство его с Эдуардом VIII (в семье его всегда называли Дэвидом) начали беспокоить старого графа. Замечая эгоизм, безответственность и легкомыслие Чарльза, Маунтбаттен сурово предостерегал его: «Мне кажется, ты стоишь в начале той наклонной дорожки, что привела к позорному отречению и бессмысленному дальнейшему существованию твоего дядю Дэвида»