– И почему ты так уверена? – засмеялись ее друзья.

– Вы не понимаете, он единственный человек, которому не дадут со мной развестись^>8.

Этот необычный диалог позволяет нам заглянуть во внутренний мир Дианы. Заглянуть и ужаснуться. Не имея ни с кем серьезных отношений, будущая принцесса думала… о разводе. Причем эта мысль ей уже давно не давала покоя. Еще будучи ребенком, она заявила своей няне Мэри Кларк:

– Я никогда не выйду замуж, до тех пока не буду точно знать, что люблю своего жениха, а он любит меня. Поскольку без любви все закончится разводом.

Поймав удивленный взгляд Мэри, она тут же добавила:

– Я не хочу развода!^>9

Вскоре после того, как в феврале 1981 года будет официально объявлено о помолвке Дианы Спенсер и принца Уэльского, Мэри напишет своей бывшей подопечной письмо:

«В том, что сейчас с тобой происходит, определенно есть своя ирония – ты выходишь замуж за единственного человека на земле, с которым развод невозможен»^>10.

В этом действительно была ирония. Однако ни Диана, ни Мэри Кларк пока не имели ни малейшего представления о ее истинных масштабах.

Если Диана сразу определилась с выбором второй половины, то у наследника престола все было иначе. Чарльз никогда не испытывал недостатка в любовных связях, что не удивительно: немногие из юных прелестниц могли устоять перед обаянием принца. Но все это было не то – любовные увлечения Чарльза имели мало общего с поиском спутницы жизни.

«Чарльз считался закоренелым холостяком, – вспоминает одна из его пассий. – Он обожал дарить подарки, покупать женщинам цветы, но дальше дело, как правило, не шло»^>11.

Одна подружка сменяла другую, лишь добавляя беспокойства венценосным родителям. Королева Елизавета II и ее супруг, герцог Эдинбургский Филипп, не могли не понимать, что, сколько бы времени их сын ни проводил, общаясь с милейшими созданиями, главным было совершенно другое – найти невестку, способную произвести на свет наследника.

Но принцу было не до этого. В 1971 году, за шесть лет до встречи с Дианой, двадцатитрехлетний Чарльз наконец-то нашел свою единственную. Их познакомила подруга принца по Кембриджу, дочь чилийского посла Люсия Санта Круз. Свою приятельницу она представила так: «Просто молодая девушка»^>12. Ее звали Камилла Шэнд. Она была дочерью майора Брюса Шэнда и правнучкой Элис Кеппел, вошедшей в историю благодаря многолетней любовной связи с королем Эдуардом VII.

Камилла начала разговор первой:

– Моя прабабушка была любовницей вашего прапрадедушки! Как вам это?^>13

В других обстоятельствах это прозвучало бы как наглость, но в данном случае подобное обращение больше походило на дерзкий вызов, который женщина бросает мужчине. Чарльз был заинтригован. С ним еще никто не вел себя настолько раскованно и открыто. Не успел он прийти в себя, как мисс Шэнд буквально добила его:

– У вас великолепный конь, сэр!^>14

Акцентируя внимание на слове «конь», Камилла удачно понизила голос, отчего ее собеседник просто не мог не ощутить приятного волнения во всем теле.

Сказать, что в тот момент Чарльз влюбился, значит не сказать ничего. Он был подхвачен всесильным потоком и вознесен к небесам. Время для него то сжималось в точку, вмещавшую в себя вечность, то неслось со скоростью реактивного самолета, оставляя после танцев в клубе «Аннабелс» и интимных ужинов наедине дымчатый след приятных воспоминаний.

Камилла была старше принца на пятнадцать месяцев, но по жизненному опыту превосходила его лет на десять. Однако Чарльза это нисколько не смущало, скорее даже наоборот.

«Он всегда любил девушек старше себя, – вспоминает близкий королеве человек, знавший Чарльза с детских лет. – С ними он чувствовал себя гораздо спокойнее»