Спустя час небольшая колонна из трех машин и БТРа сопровождения встала перед воротами птицефабрики. Появившийся в свете фар омоновец сверил с каким-то листком номера машин, проверил у Антона документы, и только после этого ворота открылись.

Проехав через захламленную территорию, границами которой были остатки металлического забора, колонна остановилась у двухэтажного здания. На две трети заложенные мешками с песком, окна светились тусклым электрическим светом. Почти одновременно на крыльце появился крепыш в камуфлированных штанах и такой же майке. Дождавшись, когда разведчики вылезут из машин, он подошел ближе:

– Кто старший?

– Я, – пытаясь угадать, кто перед ним, ответил Антон. – А что?

– Командир у нас в комендатуру уехал, а мне поручил показать ваши места.

– Ну, пойдем, – Антон забросил на плечо огромный баул и двинулся за омоновцем.

Поднявшись по грязной лестнице на второй этаж, они оказались в длинном коридоре, по обе стороны которого были двери.

– Вот комната, – парень показал пальцем на вход. – Здесь десять кроватей. Раньше на этом этаже располагалась бухгалтерия и отдел кадров комбината. Туалет на территории. Воду подвозим каждое утро. Умывальники с торца здания. Вроде все.

– Спасибо за информацию, – Антон толкнул обшитую фанерой дверь и вошел в комнату.

Он ожидал увидеть что угодно, только не заправленные идеально чистым бельем кровати, выставленные двумя ровными рядами. Между выходившими в сторону гор и наполовину заложенными мешками с песком окнами стоял стол. Справа от входа, на стене, – самодельная, но аккуратно сделанная вешалка.

– Располагайтесь, – омоновец развернулся к выходу.

– Вы для кого все это готовили? – спросил Антон.

– Для вас, – спокойно ответил тот и вышел.

Антон бросил на пол баул и рюкзак, подозвал из коридора Туманова:

– Опустить светомаскировку на окнах, распределиться по кроватям и назначить охрану. До утра отдыхаем.

В себя Крайнов пришел почти сразу, и опять же от боли. Сверху на него свалился Оливер Вольф.

– Ты что дэлаешь?! – послышался откуда-то издалека возмущенный крик. – Спэциально бросаешь, чтобы умер?!

Крайнов узнал голос вошедшего в кошару главаря банды. На душе стало еще тоскливей. Совсем недавно он лично руководил операцией по ликвидации отряда, которым командовал старший брат Халида. Сам допрашивал его перед тем, как передать дела в прокуратуру. Наверняка Байханов-младший уже знает, что за птичка оказалась у него в руках. Виктор Александрович даже допускал мысль, что бандит спланировал и провел эту операцию только с целью свести с ним счеты.

– Они нам живой нужен! – раздался крик уже над самой головой. – Можно немного инвалид сделать, но живой, ты меня понял!

Ронни Фогля, Биргит Герг и российских журналистов уже спускали по специально установленной лестнице.

Когда все оказались на дне ямы, сверху опустили решетку. Загремела цепь. Послышались звуки запираемого на ключ замка.

Превозмогая боль, Крайнов перевернулся на живот, потом встал на четвереньки и наконец сел, прислонившись спиной к земляной стене.

Неожиданно Ронни Фогль быстро заговорил на немецком:

– Господин полковник, – дождавшись, когда глава рабочей группы умолкнет, шмыгая носом, приступила к переводу Биргит Герг. – Ронни Фогль хочет знать, когда нас найдут. И вообще, он требует объяснений…

Крайнова охватила злость:

– Мы можем провести здесь несколько дней, а можем жить до глубокой старости, – он дождался, когда немка бойко переведет сказанное, и продолжил: – А объяснение простое: боевики обратили внимание, что вы суете нос в каждую щель, вот и воспользовались чрезмерным любопытством делегации.