Она сделала вид, будто ей очень, очень жаль.

– Ну ты и криворукая! – Прикрикнула мадам Фея. – Иди, переодевайся сейчас же! Виолетта, помоги!

– Я помогу. – Вдруг сказал господин Жмот и встал с кресла. Обратился к мадам Фее. – Если и правда нетронутая, заплачу сполна.

– Конечно, господин Мартыненко, всё как я говорю! Не спешите, наслаждайтесь, за ней никто не придёт. Бродяжка, никто даже и не хватится!

У Дэи дух перехватило, но господин Мартыненко уже схватил её за плечо, сжал его так, что Дэя вскрикнула и потащил к повозке мадам Фее. А когда Дэя чуть замедлилась, сжал плечо ещё сильнее.

– Шевелись.

И он обозвал её таким словом, которое Дэе будто глаза открыла.

Дура, что сказать… Как же она сразу не поняла? Это же публичный дом! Продажные девки!

И она – одинокая бродяжка, которую потеряли и даже если ищут, то поди попробуй её найди! Она же сама как на духу выложила, что идёт в деревню, где ни разу не была и никого не знает! И её никто не знает.

А ещё в платье откровенное вырядили… коньяком подпоили…

Мадам может продать её… что, видимо, и сделала, а потом хоть в поле на обочине бросить. Всем будет плевать на бродяжку, которая сама во всём виновата.

Кровь в теле Дэи кипела от адреналина и ярости.

Господин Мартыненко дотащил её до лестницы в повозку и, легко приподняв, толкнул в проход. Дэя не успела толком на ноги встать, как он вошёл следом и снова толкнул её дальше, к кровати. Надо же, толстый, а двигается как быстро.

Змея!

Дэя судорожно зашарила по бедру и поняла, что кармана со змеёй нет. Она оставила её, свою драгоценную Сольте, в старом платье! Как какой-то ненужный хлам! Бросила!

Это коньяк на неё так подействовал, совсем мозги запудрил.

– Платье тебе идёт. – Вдруг прохрипел господин Мартыненко. Снова схватил за плечо, развернул к себе и вдруг вцепился второй рукой ей в грудь. Сжал сосок, да так неожиданно и больно, что слёзы из глаз просто брызнули!

Убедившись, что Дэя это прочувствовала, он улыбнулся своими губами-колбасками – жирными и бледными, отпустил грудь и теперь схватился за вырез, дёрнул со всей силы.

– Будешь молчать и не дёргаться, плохо не сделаю. – Пообещал господин Мартыненко. – Ласковый буду. Может, к себе возьму. Сытая будешь.

Дэя знала, что может его убить. И похоже, это придётся сделать.

В голове вдруг стало холодно и пусто. Он дорывал вырез платья, а она молча строила план, что делать. Она его убьёт. А потом… придётся как-то вылезти с другой стороны повозки, чтобы не увидели от костра. Вскоре стемнеет, она сможет уйти так, чтобы её не заметили.

Она посмотрела этому мерзкому мужику в глаза и улыбнулась. Скоро он сдохнет и никогда больше не сможет обидеть беззащитную девушку. Страшно представить, что случилось бы, будь на месте Дэи настоящая потеряшка. Что бы с ней сделали…

Дэи подняла руку и скрутила свои волосы в жгут. Локоны были тугими, поэтому легко сцепились и крепко держались. И хотя это была не коса, но уже и не распущенные волосы, а скорее, довольно плотная верёвка. Она тут же принялась за дело и обвилась у господина Мартыненко вокруг горла.

Тот не сразу понял, что происходит нечто непредвиденное. Сначала нахмурил свои кустистые брови, потом его ноздри задрожали. Господин Жмот и Насильник резко отпустил Дэю и отшатнулся… Вернее, попытался отшатнуться, но волосы опутали шею и не позволили ему этого.

Дэя и сама удивлялась, как они так себя ведут. Она не отдавала им мысленной команды, не направляла, ничего такого. Просто в голове проскальзывал образ того, чего бы она хотела… он даже не всегда толком успевал формироваться, как коса делала своё дело.